Он наконец-то полностью раздел меня, и я наслаждалась его ласками, чувствуя, как пульсация в плече нарастает, но мне уже было все равно. Принадлежать ему было наивысшим счастьем в тот момент. Чувствовать его в себе, ощущать его тяжесть на себе. Проводить руками по мышцам на спине и ягодицах, впиваться в него ногтями, кусать, слышать его стоны и вопли. Переплетать с ним пальцы. Умирать и рождаться под ним. Казалось, нет ничего более прекрасного, нужного, необходимого на свете. В какой-то момент я вдруг окончательно поняла, что никогда больше не стану собой — той, которую знала назубок. Сафоновой. Не смогу.
Холодок прихватил предплечье. Задумчиво лаская его волосы, я подняла руку и разглядела теперь вросший в кожу браслет. Валерио со стоном очнулся, мы отдыхали после очередного страстного секса. Его рука дотронулась до золотых завитков на моем плече.
— Моя… Ты моя…
Он подмял меня под себя, снова раздвигая мне ноги. Черт бы тебя подрал, Валерио, но да… твоя. Больше не смогу быть без тебя. Что за наваждение?
Кажется, мы провели в постели все три дня, что пробыли в поместье. Я вспомнила о дневнике Маргарет только к вечеру накануне отъезда. Улучив момент, когда Валерио был занят хозяйственными проблемами с Нором, я сбежала в сада добралась до дерева, быстро забралась по нему до дупла, вытащила завернутый в шаль дневник и, спрыгнув, бросилась бегом обратно.
Оказавшись в доме, я поднялась к себе, сунула дневник в свою походную сумку и только тогда выдохнула.
Пока принимала ванну, браслет нагрелся: я уже понимала, что это был сигнал: Валерио ищет меня. Он вошел в халате, я чуть приподняла бровь.
— Вам не говорили, мессир, что врываться в спальню к незамужним дамам дурной тон?
Он спокойно распахнул халат, сбросил его и залез ко мне в воду. При одном только взгляде на его тело я почувствовала, что хочу его.
— А вам не говорили, сударыня, что для незамужней дамы проводить ночи в объятиях неженатого мужчины — верх неприличия?
У него очень красивые губы. Изгиб амура такой четкий, чуть вздернутый, все время хочется прикасаться к нему пальцем. И целовать его.
Он овладел мной, вода выплескивалась из ванны от наших движений. Нам не было холодно.
Утром он разбудил меня, целуя.
— Чертовски не хочу возвращаться в город…
— Почему? — Я нырнула рукой под одеяло и начала ласкать его.
— Ты снова будешь рядом, но далека. Я не смогу…
Я понимала, чего он не сможет. Брать меня на виду у всех, унижая, ставя на одну планку с остальными.
— Но вечерами мы будем вместе.
От моих манипуляций под одеялом Валерио застонал и выгнулся. Я с восхищением смотрела на его прекрасные черты, а он, воспользовавшись тем, что я отвлеклась, резко подмял меня под себя. И замер, приподнявшись на руках надо мной.