Я стояла в стойке, готовая к атаке. Деймон провел рукой по лицу: кровь бежала из носа.
— Достаточно! Вернитесь оба в строй. Вопросы по поводу Элизы есть?
На меня хмуро смотрели все бойцы, но желания драться больше ни у кого не возникало. Подняв случайно взгляд на верхние этажи крытой галереи, я увидела там Верховного жреца. Он, словно привидение, маячил со своей венецианской маской. Мне показалось, он слегка кивнул мне.
— Раз вопросов нет, то вперед! Бегом вокруг замка десять кругов. Я наблюдаю за вами! Без глупостей.
Вокруг замка… Мы стартанули у больших ворот, где классическую железную решетку заменял поток струящегося света. Судя по разговору «коллег», бегущих рядом, замок по окружности около трех километров. Это значит тридцать километров. Я бежала спокойно, контролируя дыхание, экономя силы. Пробегавший мимо Деймон толкнул меня плечом, и я улетела в сугроб. Вот сука. Парни заржали. Я вылезла из сугроба, отряхнулась и побежала снова.
Все это просто дедовщина какая-то. Я на такое не подписывалась. Надо развернуться, послать всех к чертям собачьим.
И что? А? Сафонова? Побежишь, вытирая сопли, к Самвелу? Да он же только того и ждет. У него же на лице написано, что ты вылетишь первой. Он сегодня надеялся тебя выставить неумехой. И сейчас все еще надеется. И ты ему подарочек сделаешь? Соберись, тряпка! И чеши давай вперед. Не важно, сколько километров. Не важно, что холодно. Ярость тебя согреет и придаст энергии.
Я приободрилась. По крайней мере, я снова стала собой, а не преданной комнатной собачкой Валерио. А значит, я на правильном пути. В этот момент меня опять толкнули в сугроб. Я вылезла, отряхнулась и побежала снова. Мороза большого не было, а то у нас легкие разорвало бы от бега. Так что я согрелась.
При следующих попытках толкнуть меня в сугроб я использовала уклонение как способ защиты. И противник благодаря неправильно рассчитанному импульсу тела сам улетал в снег. Пара полетов, и меня оставили в покое. Когда мы в восьмой раз пробежали мимо главных ворот, я поверила, что добегу. Мои противники оказались в отличной спортивной форме, они еще и переговаривались, и меня оскорбляли на бегу. Я бы не смогла. Но я бежала. Упрямая, да.
Злость и ярость. Азарт и упрямство. Вот четверка моих лучших в спорте друзей. Когда весь мир перестает в тебя верить, когда ты сама ощущаешь себя ниже плинтуса, приходят они.
«Что, идиотка, сдаешься? — шепчет злость. — Они победят, а ты покажешь худший результат и опозоришься так, что в зеркало на себя смотреть не сможешь. Слабачка!»