Огненная земля (Первенцев) - страница 52

— Он на корабле, — ответил Букреев. — Прикажете его позвать, товарищ капитан первого ранга?

— Нет, не надо… — Шагаев стоял, высокий, полный, заложив руки за спину. — Адмирал просил извинить его отсутствие. Он срочно вызван на флотский командный пункт. — Шагаев посмотрел на часы. — Давайте, Звенягин. Только не теряйте радиосвязи с берегом. Прошлый раз сами отбивались от авиации, а сообщи нам — подкинули бы истребителей. — Шагаев обратился к Букрееву. — Письма я получил. Иван Сергеевич просил передать вам, что все обещанное будет строго выполнено.

…На палубе, узкой и неустойчивой, сидели и лежали люди. Кое-кто спал. К мостику пришлось проходить между телами, вещевыми мешками и оружием. Возле палубных орудийных установок стояли комендоры.

С появлением Звенягина на командном мостике все пришло в движение. Его приказания, отданные резким голосом, были повторены всему дивизиону.

Разом заработали моторы. Все двенадцать кораблей почти одновременно отвалили от пирса. Горы отодвинулись, и чаша бухты, оттененная мертвым звездным светом, становилась все меньше и меньше.

У мостика флагманского корабля стояли Баштовой и Манжула. Баштовой напряженно всматривался в быстро уходящие высоты Толстого мыса. Над обрывом мелькнул, погас и снова вспыхнул огонек. Звенягин наклонился к Букрееву.

— Ольга морзит своему, — сказал он. — Тяжело ей сейчас одной оставаться… Все же лучше, когда семья подальше…

На выходе из бухты посвежело. И, как это обычно бывает при свежей погоде, море сильно запахло солью и рыбой, водорослями, прелой древесиной и травами. Корабли проходили фарватер при боковой качке.

Волны били в один борт, и холодная водяная пыль прилетала на палубу.

У берегов еще была заметна белая кайма прибоя. Но вот она исчезла. Над скалами мыса Дооб засигналил небольшой прожектор. Это был прощальный привет уходившим кораблям от гвардейцев береговых батарей.

Справа лежала пустынная Цемесская бухта, а в глубине ее, у обветренных, неласковых гор, угадывались развалины Новороссийска.

Звенягин круто повернул, и корабли легли на курс к Таманскому полуострову.

Обогнув скалистые обрывы Мысхако, Звенягин вытянул дивизион в строгую кильватерную колонну. Светосигнальная лампа флагмана бросила последние узкие и прерывистые пучки разноцветных лучей и погасла. Корабли подтянулись и теперь неслись вперед, как бы связанные пенной грядой бурунов.

Возле палубного орудия стояла Таня, прислушиваясь к однообразному мрачному шуму моря. Ветер забрасывал на корму соленые брызги, посвистывал в мачтах и задранных кверху стволах зенитных пулеметов. Таня видела Курасова, стоявшего позади коренастого штурвального.