Лорд Зеер хватается за сердце, багровеет. Э-э-э, у него так сердечный приступ не случится? Учитывая, что в ломбарде за рубиновое ожерелье мне дали чуть больше сотни рифов, Риман сейчас отвоевал для меня приличную такую гору сокровищ.
Про казну Риман тоже не забывает, назначает штраф.
— Суд окончен, — Риман залпом допивает вино.
— Ваше высочество, — вмешивается судья.
— Мда?
— Леди Тинс девятнадцать лет. Вы лишаете её опекуна, но больше у леди нет близких родственников, готовых взять её под своё крыло.
Риман морщится:
— Впишите в протокол. Я лично беру на себя ответственность за леди Тинс. Моя леди? — Риман протягивает мне руку.
В гробовом молчании мы покидаем зал, но у двери Риман приостанавливается, оборачивается:
— Инспектор Гральс, я назначаю вас управляющим делами моей леди.
Мы выходим.
В магистрате Риман не задерживается. Чувствуется, что он торопится, а я задерживаю. Я стараюсь шагать быстрее. Наверное, сейчас Риман посадит меня в экипаж… Но разве я могу теперь вернуться в родовой особняк Зеер? Куда бы Риман меня ни отправил, нигде мне не будет так спокойной, как рядом с ним.
Риман поднимает голову, смотрит в небо. Солнце уже клонится к западу.
— Отлично, успеваем.
— Хм?
— Шелли, во дворец. Нас ждёт ещё одно хорошее шоу. Вы готовы исполнить для меня главную роль?
— Ваше высочество?
В карете Риман теряет былую вальяжность. Адъютант, перед тем, как кучер лакей закрыл дверцу, передал очередную папку с документами, и Риман не отрывается от бумаг. Я не могу рассмотреть ясно, лишь замечаю столбцы чисел, карты, какие-то схемы. Кто в здравом уме может желать сесть на трон?
— Да, Шелли? — Риман перелистывает очередную страницу.
— Может быть, вы отдохнёте? Честно говоря, смотреть больно.
Риман реагирует с запозданием, медленно опускает папку.
— Я так плохо выгляжу?
Не сказала бы. Теней под глазами нет, да и выглядит Риман бодрым, полным сил. Но всё равно…
— Откуда мне знать, что вы не обманываете меня магической иллюзией? — или банальной косметикой. В этом мире уже изобрели тональный крем?
Риман почему-то не отвечает. Вообще он выглядит подозрительно удивлённым, а я ведь не сказала ничего особенного.
— Ваше высочество, в любом случае в жизни должно быть что-то кроме работы, иначе сгореть не долго.
— Шелли, вы первая, кого заботят подобные мелочи, — звучит почти упрёком, как будто я говорю что-то неразумное.
Ха!
— Это не мелочи! — горячо протестую я.
Риман словно теряется. Иначе почему он буквально отгораживается от меня папкой?
Я вздыхаю.
Я понимаю, что сейчас у Римана тяжёлый период и на счету каждая минута, но что-то мне подсказывает, что и год назад, и два Риман только работал, работал, работал. Это неправильно… Мало достигнуть цели, надо суметь не сломаться после победы. Что толку от твоих достижений, если они опустошат тебя, исчерпав до дна? Нагрузка у Римана чудовищная. А хоть какая-то разгрузка есть?