— Ах, сыночек! Полно тебе к пустякам цепляться. У нас, в Святой Софии, подсвечники завсегда шестисвечные. Чай, не юрта какая-то.
Неприязнь между «половцами» — сыновьями Долгорукого от первой жены и «гречниками» — сыновьями от второй — существовала всегда. Просто они были очень разными. Не сколько сами княжичи — они-то русские, рюриковичи. Сколько их окружения, свиты их матерей.
Андрей внёс в эту неприязнь свою страсть к «правосудию, казни и расправе».
Вдова с детьми жила в Кидекше — укреплённом городке, построенном Долгоруким возле Суздаля. «С глаз долой — из сердца вон» — не видя мачехи и сводных братьев, он не сильно их «казнил».
Но в этом, 1161 году Боголюбский решил обустроить дела церковные. И посчитал необходимым взять с собой на переговоры в Киев «гречанку», сестру императора: в Киев снова пришли люди от императора и патриарха. Княгине тоже хотелось развеяться, с земляками повстречаться.
Путешествие в совместном караване быстро стало мучением. И для высокоблагородных, и для всех окружающих. Князь рычал на княгиню по любому поводу и без, их свиты грызлись между собой. Вчера вечером княгиня изволила слушать музыку в исполнении юноши-лютниста. Князю донесли, расцветив факт музицирования домыслами, намёками и понимающими ухмылками.
Князь рявкнул в сторону своего палача. Неразборчиво. Маноха подумал, сопоставил, вспомнил библейскую заповедь «Не убий» и пошёл делать свою работу. Музыканта отозвали в сторонку, перебили руки, спустили штаны и уронили в реку.
Угра — маленькая речка. Летом, в межень.
По высокой холодной воде, вопя сквозь кляп от боли в сломанных руках и дёргая ногами в спутанных штанах… Парень вынырнул пару раз и ушёл с головой, «костоломы» перекрестились: «На всё воля божья». Кто помог лютнисту исчезнуть из каравана? — Сообразить особой смекалки не требуется.
— Уж она как разгневалась, уж как разъярилась! Ну, говорит, пёс бешеный, всё едино по твоему не будет. Ещё, говорит, солнце не взойдёт, а я себе вдвое найду! Хоть бы с кем, лишь бы уроду этому косоглазому назло!
Поступать «назло врагам»… бывает.
«Куплю билет и не поеду. Назло кондуктору» — наша народная мудрость.
Как поёт Розенбаум:
«Я стать хотел геологом, дермато-венерологом,
Потом решил я быть как мама гинекологом,
А стал невропатологом, назло врагам,
Теперь стучу их молотом по головам».
«Назло ему я отдалась первому встречному. Двоим-троим-четверым…» — чисто женский вариант.
Рассказчица, победоносно подбочась, посмотрела на меня сверху вниз. Будто это она сама явила такую… смелость? глупость? вздорность?