Глаза ее сверкали, белые щеки налились румянцем, высокая грудь вздымалась от частого дыхания.
— Нет. — Святобор качнул головой. — Не хочу.
— Не хочешь жить тысячи лет, не хочешь силы и власти? Чего же ты хочешь? — Взгляд богини скользнул по расстеленному ложу. — А, понимаю! Тебе нравится делить ложе с богиней? Так в Нави у тебя тоже будет богиня, еще краше!
Она схватила богатыря за руки. От прикосновения этого по телу Святобора растеклась сладкая истома. Всю силу богатырскую пришлось приложить, чтобы высвободиться. Он яростно затряс головой, просипел:
— Уйди! Не нужна мне твоя Навь… и ты — не нужна!
Богиня Желя отступила, глаза ее теперь не блестели — сверкали холодным пламенем:
— Не нужна, значит? Ладно, пропадай здесь пропадом. Но знай — любимую свою ты тоже погубишь. Уничтожение нескольких десятков разумных креатур ей простили бы — богам и не такое прощают. Но если воля самого ЧернБога не будет исполнена, тогда она ответит сполна! Или ты хочешь, чтобы Девана пожертвовала всем ради тебя? Признайся, хочешь?!
Заветное место в самом сердце Сморода Девана отыскала быстро. Здесь вращались Жернова Времени, здесь был исток призрачной реки, скрепляющей две реальности. Вечно движущейся занавесью делила она залу на две половины: по одну строну Явь, по другую — Навь. Невесомая занавесь, неощутимая, словно дымка на утреннем лугу. И непреодолимая для той, кто проявлен в материальный мир лишь по одну ее сторону.
За занавесью угадывалась черная фигура.
— Я пришла! — сообщила ей Девана. — Что здесь лучше сломать, подскажешь?
Карна захохотала.
— Да что угодно! Или ничего не трогай, ты и так натворила достаточно глупостей. Лучше полюбуйся этим.
Легкий взмах крыла, и занавесь превратилась в панорамное окно. Где-то далеко от башни Сморода, по ту сторону Заповедного Бора через призрачную реку шли двое: молодая седоволосая женщина и богатырь. Рядом идут, ладонь в ладонь.
Девану словно ледяной водой окатили. Слова проронить не могла, только воздух ртом ловила. Черная богиня захохотала пуще прежнего:
— Верно я подметила: дичаешь ты здесь, глупеешь — так легко на мои слова купилась. Главное ведь было вас разлучить, в одиночку мальчишка против чар Жели не устоит.
— Умело ты врать научилась…
— Почему врать? Мне в самом деле Навь поперек горла стоит. Но ради сестры я готова потерпеть лет тыщенку — пока ей очередная игрушка не наскучит, как все предыдущие. Потом что-нибудь… — Она не договорила — дикий вой и свист заглушили ее голос. Пришлось и Карне закричать: — Слышишь?! Хватились тебя! Радуйся, что не успела ничего здесь натворить!