В кельи было пусто. Куда девался дьякон Швабриил, оставалось только гадать. Бран подумал, что он, конечно, давно уже сбежал при первом звуке опасности. Пресвитер Никониил не стал задерживаться в келье и поспешил к выходу из жилого корпуса. Бран не отставал ни на шаг.
На улице ночь смешалась с пламенем, будто вставал красный рассвет. Воздух был наполнен удушливым дымом. Склад горел. Жуткий, леденящий душу нечеловеческий вопль раздался где-то над головой, и громадная черная тень рассекла воздух. Бран инстинктивно пригнулся, закрывая голову руками, но не остановился. Ноги сами несли его к храму вслед за духовным наставником.
В храме царил полумрак, разгоняемый лишь несколькими горящими перед Образом свечами. Едва войдя, пресвитер Никониил, поспешно перекрестившись на Образ, бросился к шкафам в углу, где хранилась всякая утварь. Достав большую толстую свечу, бросил ее Брану.
– Стань там, – велел настоятель, указав место в нише, справа от Образа. – Начерти вокруг себя круг на полу.
Бран недоуменно уставился на свечу в руках. Все происходящее казалось ему каким-то нереальным сном. Мысли в голове едва шевелились, отказываясь воспринимать действительность.
– Торопись, Бран!
Резкие, наполненные отчаянием слова пресвитера Никониила вновь выдернули мальчика из оцепенения. Он быстро принялся выполнять поручение. Едва круг был готов, настоятель, все это время рывшийся в ящиках шкафа, оторвался от своего занятия и приблизился к Брану. Его морщинистая рука легла на плечо мальчика, серьезный взгляд старика встретился с перепуганными глазами послушника.
– Бран, запомни. Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел, ты не должен выходить из круга. Ни в коем случае не выходи из круга. Ты понял?
Бран заставил себя кивнуть. Ужасные предчувствия охватили его душу.
– Вот и славно. – Пресвитер Никониил улыбнулся. На мгновение он вновь стал прежним. Голос обрел обычную мягкость, а взгляд – умиротворяющее тепло и доброту. – Будь здесь. Я пойду в деревню и попытаюсь чем-нибудь помочь.
Пресвитер Никониил поспешно взял из шкафа большой деревянный, с позолотой крест, длиной с предплечье взрослого человека, которым обычно пользовался во время всех таинств, и несколько маленьких карманных Образов. Бран хотел окликнуть настоятеля, попросить не уходить. Если только мальчику не померещилось, в деревне бушевали огромные черные твари – не иначе, как слуги Нечистого. Идти туда – верная смерть!
Однако не успел пресвитер Никониил дойти до выхода из храма каких-нибудь несколько шагов, как двустворчатая дверь с треском распахнулась и внутрь ворвалось черное кошмарное чудовище. Больше двух метров ростом, с огромными перепончатыми, как у летучей мыши, крыльями и волчьей мордой с оскаленной пастью и пустыми черными глазами. Человеческий торс, изуродованный кровоточащими шрамами, переходил в паучье тело с восемью длинными, мохнатыми суставчатыми ногами. Непропорционально большие и мускулистые, поросшие шерстью руки оканчивались медвежьими когтистыми лапами.