Но Завод на горе фыркнул и затарахтел, и Эйверин словно очнулась.
– Додо, бежим к нам!
Эйви обернулась, но Додо так и остался стоять, зажав лицо руками. Пухлые щеки все еще были прижаты к толстым очкам: мальчик по-прежнему счастливо улыбался.
– Додо? – У Эйви внутри похолодело. – Додо! – Девочка постаралась разжать руки друга. – Додо, что с тобой?!
Мальчик не отвечал. Эйверин, не зная, что предпринять, заметалась на месте, но наконец кинулась к улице Гимили. Так быстро она еще никогда не бегала: прошло не больше минуты, когда она распахнула дверь и закричала:
– Мистер Дьяре! Пожалуйста! Мне нужна ваша помощь!
– Что ты себе… – Из зала выскочил возмущенный Бэрри.
Но мистер Дьяре уже спускался по ступенькам, и одного его взгляда хватило, чтобы заткнуть молодому господину рот.
– Что, Крысенок? – спросил мистер Дьяре лишь тогда, когда они с Эйви перешли на бег и калитка хлопнула за их спинами.
– Там Додо, цветочник! А туман уже скоро придет!
– Кроме тумана, не было ничего? Никого рядом не было? – прорычал мистер Дьяре, ускоряясь. – Он не скоро выпадет, он уже здесь!
Эйви испуганно ойкнула, но мужчина ее успокоил:
– Туман ему не страшен. Он никому не страшен.
Они быстро нашли Додо, и мистер Дьяре легко подхватил его на руки. Мальчик, прямой и окаменевший, не шелохнулся.
– Сегодня мальчишка останется у нас. Глаза еще не зеленели?!
Эйви резко вдохнула тяжелые капли тумана и застыла от ужаса.
– Эй, Крысенок! Идем домой!
Эйверин, очнувшись, кивнула и поспешила за мистером Дьяре. Он шел размеренно, спокойно, но девочка физически чувствовала его напряжение. Он всматривался во тьму, в расползавшийся по улицам туман, слушал каждый доносящийся шорох.
– Белка с тобой, Крысенок?
– Д-да, мистер Дьяре. – Эйви, смотревшая только на онемевшее тело Додо, не сразу поняла вопрос.
– Она мне мешает, роется в твоих волосах. Прикажи ей не шевелиться.
– Приказать? – Эйверин перетащила Крикуна с плеча на грудь и крепко сжала в ладонях. Бельчонок недовольно клацнул зубами и чихнул. – Кто я такая, чтобы приказывать хоть кому-то? Пусть даже и белке.
– Ты – таус. Как будет свободная минутка, надо бы нам с тобой потолковать. Чего так трясешься? Страшно?
– Да, мистер Дьяре, – призналась Эйверин. – Очень страшно. Додо – мой единственный друг, понимаете?
Мистер Дьяре на время замолчал, и только стук металлических набоек его туфель да торопливые глухие шажки Эйви разносились по пустынной улице. Наконец мужчина тяжело выдохнул и сказал:
– Понимаю… Пришли, Крысенок.
Двери дома номер семнадцать оказались плотно закрыты, но мистер Дьяре взмахнул рукой, и на поверхности двери пошла рябь. Он легко шагнул сквозь нее и уже из коридора обернулся, глядя на удивленную Эйви: