Кол нашел розетку, подключил камеру и включил ее, чтобы убедиться, что аккумулятор действительно заряжается. Его руки дрожали, металлическая пряжка на ремне стукалась о пластиковый корпус камеры.
– За то время, что мне понадобится, чтобы добраться туда, камера будет достаточно заряжена.
Кол как будто был и рядом, и где-то далеко в своих мыслях. Но, странным образом, эта сосредоточенность заставляла меня чувствовать, что он действительно со мной. Что он предельно сфокусирован.
– Это сработает, – заверил он меня. – Ты только наблюдай. Ладно? Не отвлекайся.
– Хорошо.
Кол выпрямился. Еще раз проверил кабель.
«Сработает ли это? – подумала я. И ответила сама себе: – Почему бы и нет?»
Мне вспомнилось, как однажды, много лет назад, Марти сказал: «Идеи не обязательно должны быть сложными, чтобы быть эффективными. Иногда простые стратегии работают лучше всего». Разумеется, он, наверное, говорил о чем-то вроде поведенческой терапии при недержании мочи, но все же.
– Тут, – сказал Кол, протянув руку и кивая на телефон в моем переднем кармане, – я оставлю свой адрес. После того как я выйду из лаборатории, встретимся там.
Я протянула ему телефон, и он перешел на приложение с картами.
– Мы можем посмотреть здесь? – Я махнула рукой в сторону старенького ноутбука, отдыхавшего на моем столе.
Кол покачал головой.
– Мне понадобится компьютер в моем домашнем офисе, чтобы взломать все, что у них зашифровано. Как только я получу доступ, это займет десять минут.
– Тогда мы… позвоним в полицию?
– Правильно. – Он вложил телефон обратно мне в руку. – Ладно?
– Окей.
Что он только что сделал с твоим телефоном?
Стоп. Это просто паранойя от недосыпа.
Я выдохнула и быстро кивнула.
Кол пожал мое плечо и зашагал вниз по лестнице.
Послышался звук заводящейся «Вольво».
Я была одна.
Был час сорок пять. Я отметила это про себя. Примерно через пятнадцать часов Сильвер будет в воздухе, на пути в Лондон – или еще куда-нибудь. Если он создавал оружие, как подозревала Сэнди, то кто знает, какой у него может быть конечный пункт назначения.
Когда камера достаточно зарядилась, я вернулась на крышу и на свою наблюдательную позицию на рубероиде – в локти и колени уже въелась черная пыль. Мои чувства слишком обострились, чтобы обращать внимание на легкий нефтяной запах, исходящий от нее. Я потерла глаза, мое тело напряглось, борясь с холодом. Мое сердце, которое в кабинете замедлилось до тяжелого галопа, вернулось к темпу отбойного молотка. Моя кровь била по трахее. Небо к тому времени стало ярче, синева казалась почти неестественной. Я отрегулировала свет в камере, включила питание и нацелилась на лабораторию.