Затем он сказал:
– Этой девочке повезло. И вам тоже. Вы, должно быть, в шоке. – Его голос был добрым. – Наверное, не то, что вы ожидали, когда проснулись сегодня утром.
– Ну, я уже три дня не сплю, так что можно сказать, это было не то, что я ожидаю в любое утро. Но я понимаю, о чем вы.
Мы оба молча наблюдали, как пожарная команда начала разбрызгивать воду на то, что осталось от домика. Огромный взрыв пара, смешанный с белым дымом, поднялся в небо.
Мейсон повернул голову и показал пальцем:
– Он сбежал, верно? В тот лес? Вы пытались остановить его?
– Что-то вроде того.
Мейсон фыркнул, покачал головой.
– Не надо, не волнуйтесь, док. Он будет найден. Обещаю. Это не займет много времени. Возможно, он придет к нам сам.
«Он этого никогда не сделает, – подумала я. – Вы никогда его не найдете. Никто из нас больше никогда его не увидит».
Мейсон был совершенно прав – я поехала прямо в больницу. Двое полицейских в форме стояли в приемном покое по обе стороны от меня.
– Вы, ребята, мои телохранители?
Они не ответили. Прежней мне, возможно, стало бы неприятно. Но теперь – нет. Пустяки.
Тот, что был стройнее, сказал:
– Они позвонили вашей матери. Она возвращается в город.
– Спасибо.
Я надела халат. Мне посветили фонариком в глаза, сделали уколы в руку и в кожу головы.
Пять швов на левом глазу.
– Извините, если было больно, – сказала ординатор.
– Очень, – ответила я. – Но не стоит беспокоиться.
Потом было ожидание, оцепенение. Мои грязные ноги мерзли, двигались взад и вперед по больничному полу, который выглядел деревянным.
Ординатор, выглядевшая моложе меня, спросила, не нужно ли мне чего.
– Поговорить с Колом, – ответила я.
Оба копа покачали головами.
– В таком случае что-нибудь поесть. Мой ламиктал. А потом пять дней поспать.
Ординатор улыбнулась и засунула руки в карманы своего белого халата.
– Думаю, с вами все будет в порядке, – произнесла она.
– Энди, – сказала Оливия. – Энди. – Она бросила теннисный мяч, и Энди прыгнул и поймал его в воздухе. Мяч должен был помочь Оливии освоить основы софтбола – броски и удары. Мяч был мягче и приятнее на ощупь, чем традиционный софтбольный, но к этому времени был уже полностью покрыт слюной Энди, на которую потом налипли кусочки листьев и грязь. Энди вернул девочке мяч, и она провела рукой по густой шерсти вдоль его спины.
Кол дотронулся до кудрей дочери.
– Ливви, надень свитер и выведи Энди на задний двор. Я уверен, что он хочет побегать.
Она вскочила, схватила свои туфли: перезвон дедушкиных часов вторил ее шагам. Когда девочка повернула дверную ручку, Кол сказал: