Ночь на борту парусника была другой. Я вспомнила вкус вина и дрожь в ногах от мягкого покачивания лодки. Я вспомнила, как опустилась тьма, а потом – ничего, словно мой разум был компьютером, который кто-то взломал, чтобы удалить один конкретный файл.
– Нечасто, – наконец ответила я.
– Вы выпивали?
«Снова за свое», – подумала я.
– Только немного вина. Стакан или два.
Не настолько много, чтобы стереть воспоминания или остановить их формирование. Я представила, как напряглись мускулы на руках Паоло, когда он откупоривал бутылку, а потом небрежно опустил штопор в карман. Он должен был исчезнуть, когда я уже вырубилась. Все внутри меня сжалось от этой мысли. Вернее, от того кошмара, о котором я едва могла позволить себе думать.
Мои руки вспотели, и я почувствовала, как дрожит моя челюсть. Я уставилась на столешницу, и неожиданно мне захотелось удариться об нее лбом.
Детектив Мейсон в который раз слегка прищурился.
– Вы упомянули в разговоре с полицией на месте преступления, что у вас вроде как заходила речь о вашем предыдущем парне?
– О.
Мои брови взлетели. Я выпила вторую чашку кофе и поставила ее на стол.
– Да, но это была просто глупость. Ничего особенного. Никак не настоящая ссора.
– Мистер Феррера был расстроен после этого вашего разговора?
Я не могла удержаться, чтобы не закатить глаза.
– Если только на какую-то долю секунды. Это не так уж и важно, по правде говоря.
– Быть может, расстроились вы? – Глаза Мейсона сузились еще больше.
Кончиком пальца я нащупала шрам от наручника на левом запястье. Слез еще не было. Они все еще были глубоко, под страшным гнетом всей этой вынужденной концентрации.
– Вы можете сделать из мухи слона и назвать это аргументом. Понимаете, о чем я? Вы можете спрашивать меня снова и снова – все останется по-прежнему.
Один росчерк. Снова кивок.
– Вы принимаете лекарства по рецепту? Те, что вы принесли на борт.
Я была готова к этому вопросу.
– Я принимаю их, да. Паоло никогда не принял бы мои лекарства. Мы не использовали их для развлечения. Он почти не пьет. Я имею в виду, он работает как… – Я запнулась. – Он много работал. Он не был таким вот любителем алкоголя и развлечений.
– Лекарство вы принимаете из-за биполярного расстройства. Верно?
– Все так. Это антидепрессант. Мне поставили диагноз «Биполярное расстройство II».
– Два? Вы можете это объяснить?
Что именно нужно было объяснять?!
– Это значит, я никогда не впадаю в маниакальное состояние. Нет дней без сна, нет галлюцинаций. Просто депрессия, а иногда то, что они называют гипоманией. То есть я могу завестись.