– Это дом моей мамы. Я проведу здесь некоторое время. Ты живешь неподалеку?
Вмешалась Оливия:
– Знаете, папин дом о-о-очень далеко. Мама осталась в городе, когда они расстались, но папа любит тишину и покой. – Она пальцами изобразила кавычки. – Значит, мы должны ехать в город, чтобы колядовать.
– О!
Кол оглянулся через плечо на улицу.
– Оливия…
Энди встал и обошел девочку, тыкаясь носом в ее локти. Оливия завизжала от радости.
– Это Энди, – сказала я. – Думаю, ты ему нравишься.
– Да, мне он нравится тоже! Эй, вы все еще любите смотреть софтбол?
– Нет, я смотрела его только в прошлом году.
– А почему только в прошлом?
Я посмотрела на Кола, который, казалось, смирился с тем, что ему надо молча перетерпеть, пока наша встреча не закончится. Он смотрел на мою трость, на мой гипс.
Мои мысли вернулись к тому, как Оливия прошлым летом хваталась за теплые металлические поручни на трибуне. Тогда я объяснила ей, что птицы, кружащие вокруг огней на поле, на самом деле – летучие мыши.
– Как Стеллалуна[1], – сказала ей я, когда Оливия поморщилась. В следующий раз, когда я вновь увидела ее, я принесла из своего кабинета знаменитую книгу, чтобы она посмотрела. Мы сблизились с дочерью Кола из-за того, что играть в софтбол было гораздо интереснее, чем смотреть его.
После пятой игры по дороге домой я положила руку на плечо Паоло и спросила, что он думает о детях. Он покачал головой и выковырял из-под ногтей грязь с поля, лукаво улыбнувшись.
– Конечно. Вот только тебе не кажется, что сначала мы должны пожениться?
– Это старомодно, – поддразнила я Паоло.
Паоло на лето снял двери со своего джипа, и, когда он нажал на газ, было похоже, словно мы попали в торнадо. Я поцеловала его в шею, пока он переключал передачу.
Казалось, это было в другой жизни.
– У меня был друг, который играл в команде твоего отца, – объяснила я Оливии.
Она удовлетворенно улыбнулась. Ее глаза загорелись новой идеей.
– Можно мне попить?
– Нет, детка, – пробормотал Кол.
– Конечно, – синхронно с ним сказала я.
Когда я обернулась, девочка уже сидела на корточках у двери рядом с Энди, который лаял, уткнувшись носом в стекло. Кол сделал еще один шаг к тротуару, избегая смотреть мне в глаза:
– Нам надо идти, – у друга Паоло был снисходительный тон родителя, стремительно теряющего контроль над ситуацией.
– Папа, я хочу пить. Она сказала, я могу попить.
– Кол, я с удовольствием что-нибудь принесу.
Его буквально загнали в угол. Он никак не мог отказать дочери в стакане воды, и он это знал. Кол покачал головой, и Оливия вошла в гостиную. Она засмеялась, когда Энди начал лизать ее руки. Я осторожно взяла Энди за ошейник, и Оливия проскользнула на кухню.