Ломов смахнул со стола несуществующие крошки.
— Они попытались связаться с Сайманом, но оказалось, что его коммуникатора нет здесь. Он не отвечал.
— Если Сайман был пьян, то мог заблокировать свой браслет, чтобы не попасть под выговор начальства, — предположил Артур.
Начальник службы безопасности как-то очень странно посмотрел на него. Не с осуждением. Нет. С любопытством.
— Заблокировать мог, — согласился он. — Вот только совершенно исчезнуть не мог. Не просто из центра, а совсем.
— Это же противозаконно, — растерялся Артур. — Зачем ему это? И потом, он же явился на следующий день.
Главный страж смотрел на своего пленника, как смотрят папы на глупых сыновей.
— Я бы многое отдал, — он был суров, — чтобы узнать, где он был в это время..
— Но я же его нашёл по сигналу коммуникатора.
— Интересно, правда? — Усмехнулся Ломов. — А по нашим данным он просто исчез на целые сутки.
Его ещё около получаса терзали разными вопросами о настроении Саймана в последние дни, о его отношении с алкоголем, о его словах или намёках касавшихся изменения прошлого, о том, кому ещё, кроме Артура, он мог довериться. Он отвечал терпеливо и абсолютно правдиво, ибо ни скрывать, ни приукрашивать здесь было нечего. Настроение было, как всегда, приподнятое, отвечал он, Саймана вообще никто никогда не наблюдал в состоянии уныния, он получал удовольствие от работы, и почти всё время проводил либо в лаборатории, либо в командировках. Разве что в последний день он показался Артуру несколько рассеянным, но это легко объяснялось внезапностью свалившегося на него столь ценного и редкого отпуска, о котором, насколько Артуру было известно, Сайман никогда не ходатайствовал. Что до алкоголя, так он не пил, в том смысле, который подразумевался вопросом, мог махнуть пару рюмок текилы за компанию, но всему предпочитал пиво, да и на этот янтарный напиток никогда особо не налегал. Ни каких намёков Артур от друга не слышал. Либо это были столь тонкие и витиеватые намёки, что он просто их не замечал, пропуская мимо ушей и восприятия. А на счёт доверительных отношений пришлось бы спрашивать самого Саймана, что, увы, теперь невозможно, Артур не припомнит, чтобы тот упоминал при нём каких-либо близких ему людей, работающих в Центре.
В конце концов, потребовав сохранить если не само их свидание, то уж обязательно тему и суть беседы, Ломов, явно не очень довольный результатом встречи, разрешил Артуру удалиться, погрозив на прощание пальцем:
— Всё, что вам станет известно по интересующим нас вопросам, или о судьбе вашего друга, вы обязаны тотчас же доложить лично мне, — напутствовал он, — для вас я буду свободен в любое время! Мой референт будет об этом особо предупреждён.