В этом замке все было черное-пречерное – аж до самого потолка да и сам потолок был чернее некуда.
На завтрак, обед и ужин в черном замке Николай и Чернова ели только черную икру, а пили только черный кофе. Спали Чернова с Николаем, как теперь уже нетрудно догадаться, на черной кровати – с черными подушками и черными простынями, – укрывшись черными одеялами.
Одним словом, в черном замке Черновой, куда ни глянь, царила сплошная чернуха. И даже если выглянуть в окно, то и там, за окном, аж до самого горизонта, расстилалось Черное море.
В первый же день Чернова собственноручно переодела Николая с ног до головы во все черное – черные ботинки, черные брюки, черную рубашку… А в первую же ночь Чернова собственноручно выкрасила Николая с головы до ног черной краской.
– Вот так-то лучше будет, – сказала Чернова, оглядев черного Николая от висков до носков и от носков до висков, а потом села в свой черный самолет и улетела куда-то за Черное море.
И эти ее полеты стали повторяться каждый день.
«Куда это она все время летает?» – ломал свою черную голову Николай, но не спрашивал, потому что он как-то раз вот так спросил, а Чернова взяла, да и укусила его черными зубами. «Много будешь знать, плохо будешь спать», – сказала она при этом. С тех пор Николай вопросы не задавал, зато и спал хорошо.
А по утрам, когда Чернова улетала на своем черном самолете по своим, наверняка, черным делам, выспавшийся Николай от нечего делать бродил по черному замку.
И вот бродил он так, бродил
бродил…
бродил…
бродил…
И набрел на… белую дверь. Поначалу Николай даже глазам своим не поверил: в черном за́мке – белая дверь! Он подумал, что это глюк какой-то, и ущипнул себя за черное ухо, а потом еще похлопал себя по черным щекам. Но это был не глюк, это была самая что ни на есть реальная белая дверь…
– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – перебив Николая, попросили сыщики Бам, Бим и Бом.
– Да собственно это уже конец, – закончил Николай свой рассказ.
– А дверную ручку на белой двери вы случайно не дергали? – спросил Николая сыщик Бом.
– Не было там никакой дверной ручки, – ответил Бому Николай.
– А в замочную скважину белой двери вы случайно не заглядывали? – спросил Николая сыщик Бам.
– Не было там никакой замочной скважины, – ответил Баму Николай.
– А ухо к белой двери вы случайно не прикладывали? – спросил Николая сыщик Бим.
– Не было там никакого уха, – ответил Биму Николай.
– Ну что ж, – сказали Бам, Бим, Бом, – тогда нам все яснее ясного.
– А что вам яснее ясного? – не понял Николай.
– А то, дорогой Николай, – ответили ему сыщики, – что никакой вы не Николай. Вы самая настоящая Чернова.