Торер прервал затянувшуюся паузу.
— Скажите, лорд, как быстро Вы сможете прийти в себя, чтобы достаточно конструктивно мыслить и адекватно реагировать на происходящее. Я понимаю, насколько, трудно вам сейчас именно адекватно реагировать. Обретение пары надолго выбивает из колеи. — Тор нежно обнял меня за плечи. Движение не было собственническим, в присутствии Робера он никогда не позволял себе подобных провокаций, скорее ободряющим. — Оборотням тоже это знакомо, можете мне поверить. Робер, дадим им возможность поговорить наедине? У Ллиррии всегда находятся аргументы достаточные для усмирения любого урагана.
— Милая, ты не возражаешь? Из нас четверых сейчас ты выглядишь наиболее здравомыслящей.
— Спасибо за понимание, хорошие мои. И запомните, я вас все равно люблю, — хоть вы и бросаете меня. Понимаю, делиться вам совсем не хочется, ревнивцы. Сама такая. Мужья деликатно прикрыли дверь за собой.
— Лорд, дать Вам время? Я прикажу подать обед сюда. После мы поговорим. Поверьте, этот разговор нужен нам обоим. Одно могу сказать сейчас уверенно — у меня нет намерения, прогнать Вас от себя.
— Крея, у меня кусок в глотку не полезет, пока мы не закончим этот разговор. Простите меня за столь грубые слова. Но я сейчас соберусь.
— Что Вы знаете об этом? — я повернулась к нему спиной.
— Я идиот.
— Вы так самокритичны?
— Ну, конечно. Три дня назад, когда я разбирал старинные документы в поисках любых сведений по Звезде смерти, я наткнулся на предсказание. Там был такой же рисунок, почти такой. Я был уверен, что ранее видел его в точности как на том листе, но где, никак не мог вспомнить. Ведь это его мне Вы показали тогда в клетке перед тем, как вывести на свободу?
— Предсказание? А его текст? — вместо ответа просто кивнула, предсказание взволновало больше.
— Сейчас. Я скопировал, чтобы показать тому, кто у вас корректирует работу по Звезде. Он сейчас со мной. В этой папке. Вот. Сам документ на древнем языке. Старейшина перевел.
— На современный язык драконов?
— А, да, тогда это звучит примерно так:
И снова в небе среди звезд придет кровавая планета
И принесет и боль, и стон Лиору, скрытому от света.
И встанет трикверт ей во фронт, и защитит ценой жестокой
Наш мир от гибели второй лишь дева, пусть душой чужой, но в мире том не одинокой.
Трилистник ей укажет путь объединения планеты,
Благословен Хранитель будь, что разгадает те секреты.
— Это что, я еще и мир спасти должна? — Ну, стандартная попаданка со всеми вытекающими. Книжки мои любимые мне в помощь. Дожилась. — И какая же цена будет?
— Из всего этого пока только трилистник у Вас был как на картинке. Все остальное набор слов, не более чем красивые стихи. В оригинале, конечно. Перевод звучит грубее.