— Сильное взаимодействие Дирака? — уныло ответил Айсер. Похоже Йен вошёл в тот старческий кураж, когда пожилой человек пытается передать весь багаж своих знаний невежественному молодняку за один монолог.
— Да. Магнитные поля удерживают атмосферу здесь, для нас. Из-за сильного электромагнитного взаимодействия Дирака мы можем контролировать их в каких угодно масштабах.
— Ну, солнце зажечь и удержать энергию синтеза мы не можем.
— Только если дело заходит о термоядерной реакции с солнечную массу, сынок. — Усмехнулся Йен. — Ты уже видел кольца Булыжника?
— Кольца?
— Да, кольца-орбиталища.
Айсер только сейчас осознал, что всё это время смотрел сквозь вселенную: на далёкие звёзды, на линию коричневой пыли, на непроглядную темноту пространства, но не удостоил такой участи саму дугу. Он приказал нейромодам увеличить картинку на своей сетчатке глаза, чтобы разглядеть окружность, основанием которого была дуга.
Теперь Айсер видел. Кольца Булыжника. Населённые орбиталища, раскрученные вокруг своей оси, где искусственное ускорение создавало силы Кориолиса. На фоне ночного неба орбиталища не сильно выделялись, будучи освещёнными лишь слабым светом далёких звёзд, но атмосфера, удерживаемая на внутренней стороне колец, создавало голубое гало в пространстве, которое слабо, да было видно даже для обычного человеческого глаза.
— Добро пожаловать на Булыжник, — рассмеялся Йен.
Через минут восемь, Айсер и Йен уже стояли на перроне монорельс, ожидая личную вагонетку Йена. Все прилетевшие пассажиры уже уехали на общей вагонетки, и здесь остались только солдаты службы безопасности, лениво ходившие туда-сюда. Пирон был установлен на поверхности дуги, а угольный прямоугольник теперь был позади них, и выглядел вертикальной стеной. Дуга же уходила за оба горизонта.
— Вроде ты сказал, чтобы мы поторопились, ибо опоздаем?
— Я соврал. — Йен безынтересно пожал плечами. — Просто не хотел потратить час своей жизни, пока ты не налюбуешься красотой.
Здесь, где дуга была освещена лучше, присутствовали лампы, а сами перрон был освещён громадным стационарным прожектором. Радиаторы, идущие вдоль дуги, подсвечивали её лёгким голубоватым светом. Было ли это связано с эффектом Черенкова-Вавилова, Айсер не смог определить. Это же свечение он видел и находясь на прямоугольнике, когда смотрел на дугу, но то излучение не создавало светового загрязнения.
Сейчас над головой Айсера и Йена была абсолютная ночная темнота, и отсюда уже ничего нельзя было увидеть.
— Разве ты не приехал сюда полюбоваться красотой Булыжника?