— Значит, где-то в городе бродит лагающий сайдфрейм, в башке которого настолько важная для Супримации информация, что аж активировали Протокол? И Амсет всё это проглядел? Ладно, ладно, — Аккон пожал плечами. — А с мозгом что? Почему он ещё не в стазисе? Как мозг, в принципе, может работать с такими системными проблемами?
— Всё решает Супримация. Если они не поместили его в стазис, значит, им нужны эти украденные данные. У тебя ещё есть вопросы?
Аккон хотел было спросить ещё, но начальник резко перебил его.
— Вали в реальный мир и найди этого доморощенного хакера, чёрт тебя побери.
— Ладно, босс, спокойней, — Аккон развёл руками, мысленно набирая вызов своего напарника, — я возвращаюсь в реальный мир. Робин… а, вот и она. Да. Робин меня заберёт.
— В вашу машину загрузят отслеживающую программу.
— А разве это не дело патрульных колесить по городу?
— Не сегодня. Кроме здесь присутствующих, — начальник огляделся, посмотрев на каждого, кто находился в этой закрытой локальной симуляции, — да, никто, кроме здесь присутствующих, не знает ничего о случившемся. Пока-что. Но кто знает, в какие руки попадет украденная информация с носителя.
— А как этот оппозиционер смог вытащить информацию из сайдфрейма члена Супримации? — спросил незнакомый мужской голос.
— А что оппозиционер собрался делать с полученными данными? — спросил женский голос.
— Кто знает, — ответил ей кто-то из присутствующих за начальника. Голос был мужской. — Может саботировать что-то хотел? Систему дорожного движения?
Лёгкий смешок.
Аккон уже не слышал гневные речи начальника. Он перенёс своё сознание в реальный мир.
К себе домой. Его сайдфрейм мирно расположился в кожаном кресле, ожидая своего хозяина. Любопытно, как, по-сути своей, полу-искусственное тело с природными рецепторами, передаёт ощущения мозгу, который находится совсем не в этом теле, а где-то под ногами Аккон, глубоко под землёй, плавая в растворе, окружённого магнитными мини-установками, а обмен сигналами (данными, если это слово будет здесь уместно) осуществляется через ретрансляторы, удалёнными на тысячу километров по направлению к двум звёздам системы Сансары. Ибо очутиться вновь в своём излюбленном кресле было поистине… приятно. Одна из причин, почему Аккон возвращался в реальность.
Другой была его работа.
Страсть всей его жизни. Чистая одержимость. А именно — разгадывать загадки, проводить сотни часов за поиском улик и, в конечном итоге, побеждать. Так что кресло подождёт.
Аккон медленно поднялся, встряхнул своё синтетическое пальто, поправил шляпу, и поправил фиолетового-неоновый галстук. Каблуки постучали по тёмному ковру, наложенного поверх стального пола. Жилое помещение больше походило на квартиру эконом класса для не особо богатого жильца, нежели для элитного сотрудника департамента Рамеега. Одно окно с видом на соседний идентичный многоэтажный дом из стали и металла, и на проезжую двухполосную дорогу, разделяющую оба дома. Четыре стены. У одной, левее от входа в апартаменты, была установлена открытая кухня с электроплитой, а ещё левее, холодильник для хранения пищи, чтобы поддерживать биологические потребности сайдфрейма. Иногда там бывало пиво. Правее — деревянная дверь в уборную с вакуумным душем. На той же стене весел телепланшет, скорее как декоративное условие, нежели действительно нужная вещь. Всю нужную информацию Аккон мог вывести себе на сетчатку любого из глаз по желанию. Ниже, под телепланшетом, но у той же стены, стоял раздвижной диван, на котором Аккон время от времени спал, если кресло ему наскучило. Части тела, пускай и на половину переделанного, без мозга, но с переносной базой данных, усиленного титановыми сплавами и напичканного ниобий-электродами, покрывали всё ещё добрые животные мышцы из аминокислот, которые затекали со временем.