Возможно, столица уже пала, и все, кого знал, мертвы. В таком случае я вернусь на пепелище старой жизни, где для меня уже не будет места. Но все равно должен попытаться, хотя бы ради тех, кто остался там.
К тому же я уверен, что в трудную минуту Чума придет на помощь Аонору. Это государство крайне важно для него, так же, как и для меня.
Мысли переключились с Аонора на бывшего землянина. Где, интересно, бродит сейчас этот странный парень? И какие цели преследует на сей раз? Уверен, даже мое воскрешение для него являлось очередной ступенькой, кирпичиком в крупном плане, исполнение которого крайне важно для бога Смерти.
И все же, что будет, если он свергнет Девятерых? Да, такой исход маловероятен, но как знать – целеустремленности этому типу не занимать. Он сделал меня полубогом и пытался подвести к мысли об уничтожении местного пантеона, а значит, надеется, что рано или поздно мы вдвоем разрушим старый мир. И что тогда? Сдается мне, это не имеет смысла. Без богов этот мир не сможет существовать, а вдвоем мы не справимся. Как бы ни хотелось это признавать, но Девятеро сильны. Мой же путь только начался.
И впереди лежит еще длинная, полная неизвестности, дорога.
Следующие несколько дней я помогал знахарке по хозяйству, а также выполнил несколько мелких поручений Глуба. С Аглаей не говорили о произошедшем между нами, да это и не требовалось. Мы взрослые люди и прекрасно понимали, что вряд ли когда-нибудь увидимся вновь. Поэтому и не пытались слишком привязаться, чтобы не было никому больно.
Деревенские постепенно снова начали мне доверять, а история с волколаком кое-как забылась. Правда, то и дело пытался уговорить старосту увести жителей из деревни, чтобы им не стать жертвами нового нападения, но Глуб не желал слушать. В конце концов я плюнул на попытки вразумить старика и просто занялся своими делами.
На исходе третьего дня староста сам пришел в наш дом. С порога он стянул с головы шапку и кивнул мне.
– Пора, парень. Завтра на рассвете выезжаем.
– Товары-то собрали? – спросил я насмешливо. Глуб хмыкнул.
– Еще бы. Дадут боги, торговля в этом году неплохо удастся. Я зашел предупредить, допоздна не засиживайся, хорошенько выспись. Путь впереди длинный, нам понадобятся силы.
– Спасибо, – кивнул я. Староста отмахнулся и вышел за дверь. Я слышал его тяжелые шаги на снегу, но смотрел лишь на Аглаю. В уголках ее глаз появились слезы, и я ощутил, как сердце сжимает острая лапа сожаления. Мы могли стать прекрасной парой, вырастили бы нескольких детей. Я помогал бы кузнецу, завел хозяйство…