— Успокойся, сумка была самой дорогой, но это обязательная вещь. И почему ты только этого не понимаешь? — нервно хохотнул Богдан и затащил меня в еще один отдел с одеждой.
— Почему нельзя было купить точно такую же в каком-нибудь переходе? Я слышала, что даже звезды так делают, — я пыталась говорить уверенно, но накатившая на меня апатия никак не проходила.
Боже, эта сумка стоила половину годового дохода моей мамы. Это нужно было как-то пережить и переосмыслить.
Богдан протянул мне вешалку и подтолкнул к примерочной, я даже не глянула на вещь в своих руках и, уже когда закрылась в кабинке и услышала хохот за дверцей, поняла, что что-то не так. Посмотрела на вешалку, а там было платье, точнее лоскутки, усыпанные стразами, которые кто-то пытался выдать за платье. Мне сие творчество не налезло бы даже на одну ногу.
— Вот же! Залесский!
— Ну наконец-то. Ко мне вернулся мой язвительный Рыжик, — хохотнул мужчина и нагло заглянул в примерочную. — Я уже думал, что все потеряно навсегда. Пойдем домой, а? — почти виновато протянул он.
— И мне больше не надо ничего мерить? Ты меня не погонишь опять по магазинам перед каким-нибудь другим ужином?
— Я тут выбрал тебе еще одежды, на глаз. Дома сама померишь, если что не подойдет — вернешь.
Я зло кивнула и швырнула в него стразовым недоразумением. Уже сидя в машине, я попыталась опять вывести Богдана на чистую воду.
— Что я за это должна сделать? Молчи! Я не верю в такую бескорыстность! И никогда не поверю. Чего ты хочешь от меня?
— Рыжик, а может, я влюбился? А? С первого взгляда, — усмехнулся Залесский, чем еще больше меня разозлил.
— Ага, скорее, с первого удара.
Кто и влюбился с первого взгляда, так уж точно не он. Но я никогда-никогда не признаюсь себе в этом. Ведь я всего лишь загляделась на его крепкую, подтянутую задницу.
«Все, Аврора! Все! Тебя совсем не трогает, что иногда он зовёт тебя Рори. Не оставил одну в Москве, подарил телефон, позволил командовать рабочими и дизайнером, а еще… Еще он трогал твои веснушки. То на носу, то на щеке… А сегодня вообще хотел их сосчитать. Это все глупости… Глупости, которые совсем не должны трогать твое сердце!»
Перед выходом Богдан придирчиво меня оглядел, но, судя по тому, как он в итоге широко заулыбался, мой вид ему понравился.
— Тебе идут кучеряхи, Рыжик.
Да. Ради такого дела я накрутилась. Раз уж краситься профессионально не умела, то хотя бы волосы привела в достойный вид. Конечно, теперь трудно было соответствовать даже собственной сумке, но постараться все же стоило.
Весь путь до ресторана прошел в гробовом молчании — что интересно, нервничала не одна я. Богдан отбивал дробь пальцами по рулю и то и дело косо на меня поглядывал.