– А носок?
– А носок любовника, – обнажил в улыбке ряд ровных зубов, и я едва справилась с желанием соврать и объявить его победителем. В конце концов, не для того ли я все затеяла? Не об этом ли думала вчера, глядя в лоснящееся от самодовольства лицо Дома? Боже! Сколько времени должно пройти, чтобы эти воспоминания перестали вызывать боль?
– Ты все еще злишься на меня, малыш?
Осознав, что я не спешу кидаться в его распростертые объятия, мой бывший жених поджал губы и сложил брови домиком.
– Детка, ну посмотри на меня…
Я посмотрела. Раньше все наши ссоры заканчивались именно так. Он окидывал меня этим вот выворачивающим наизнанку взглядом, а я прощала ему все на свете. Все, кроме последней выходки.
Ох, как же в тот момент хотелось выцарапать ему глаза! Но вспомнился разговор с Отти, и я чудом взяла себя в руки, проговорив:
– Дом, ты просил меня подумать, просил быть взрослой. Теперь я попрошу тебя, – не знаю, как выдавила из себя это слово. «Прошу»? Боже, как же гадко! Доминик был последним человеком во вселенной, которого я о чем-нибудь стала просить, даже если бы от этого зависела моя жизнь. – Очень. Не дави.
– Иди ко мне.
Он снова распахнул руки в приглашающем объятии, а я молча смотрела на него и понимала, что не смогу. Что там Отти советовала? Поговорить так, чтобы не сблевануть? Боюсь, именно это и произошло бы, если бы Доминик дотронулся до меня хотя бы пальцем.
– Нет, – покачав головой, шагнула назад, – нет, Дом. Я не могу.
– Боже, твоя правильность, твое лицемерие – это так злит временами!
Я промолчала.
– Неужели так сложно отнестись к Мили как к работе? Какая тебе разница, откуда я беру деньги? Хорошие, по-настоящему хорошие деньги, Иви, которые не просто вытащат нас из нищеты, они позволят жить так, как мы с тобой всегда мечтали… Малыш, помнишь?.. Свой собственный дом с маленьким садиком и бассейном, чтобы можно было поставить качели и игровую площадку для детей… Иви, все это наконец-то становится реальностью, а не мечтой… Малыш, ну повзрослей ты наконец! Подумай о наших будущих детях!
– Можно я подумаю о них завтра? – процедила я сквозь зубы.
– Какая же ты!..
Он с досадой посмотрел на меня, сжимая кулаки, а я почти хотела, чтобы он меня ударил. Уж тогда-то перестану сдерживаться и так ему врежу – мало не покажется!
– Не нравлюсь – найди другую!
Противно. Боже, как же противно было изображать из себя смирившуюся с положением вещей идиотку. Да на моем месте никто бы не выдержал, клянусь!
– Или… постой! Я совсем забыла, тебе же и искать не надо. Одну тумбочку в блестящем платье ты себе уже нашел. Ну и как она? Хорошо сосет?