“— Почти. Прежде всего надо уничтожить старое, повреждённое и гниющее. Оно мешает создавать новое. Ушедшие сформируют единое сознание, которое и будет началом”.
“— Каким будет это новое?”
“— Я ещё не решил. Вначале надо выполнить первую часть задуманного мной. Возможно, ответ даст единое сознание”.
“— Кровь в тебе течёт. Но я вижу повреждения в твоём разуме. Ты их сам ощущаешь?”
“— У меня нет физических недостатков. Моё сознание цело и совершенно”.
“— Сознание возможно и цело, но его связь с физическим телом нарушена. Ты не логичен и ущербен в своих выводах и мыслях. Мы должны действовать тоньше. Нельзя уничтожать живое. Их век отмерен. Этого достаточно. Искать решение надо основываясь на старом, дабы не потерять всё нужное и хорошее, всю мощь тех возможностей, и не изобретать заново то, что уже было Создателем, сделано им, было частью его. Только разобравшись в том, как всё было устроенно. Только так мы сможем ему помочь”.
“— Я не вижу в этом смысла. К чему пришёл Творец прекрасно видно. И даже это не важно. Создатель мёртв. А значит всё, чем он был ошибочно и оставшееся просто разлагается. Единственные живые — это такие как мы. И когда большая часть материи погибнет, а она погибнет, в том числе и несущая жизнь, мы не сможем удержать реальность. Старейшинам удалось подчинить время. Но какой ценой? На большее их не хватит. Я собрал согласных со мной, мы строим невиданные «вещи», и они помогают нам. Мы сотворим новый мир, новую материю, нового Создателя, мы станем Создателем. Он будет гармоничен и прекрасен. А тех, кто будет мне мешать, я уничтожу и тем самым приобщу к своему плану”.
“— Выпей «суры». Возможно, она исправит тебя”.
“— Я не нуждаюсь в исправлении”.
Многое сказанное мне приходится истолковывать по-своему, так как почти все слова-образы, используемые в этой беседе, не имеют аналогов в нашем мире. Так что, на мой взгляд, разговор получился довольно странный.
Произнеся последнюю фразу, Нетруври ушёл, точно так же как и появился.
“— Вот она проблема. Потеря целостности сознания. И как видим она касается не только немёртвых. Я ожидаю большие неприятности от Змея”.
Сидящие у костра промолчали. Индварн кивнул им и встав пошёл через лес к ближайшему поселению. Солнце уже село, но ему это не мешало. Такие, как он могли видеть гораздо больше, чем в какой-то темноте. Среди деревьев иногда мелькали достаточно огромные тела ночных хищников и других страшных созданий, среди которых были и очень маленькие, но порой более опасные и многочисленные. Однако все они, ощущая незримое могущество, предпочитали держать подальше, от быстро ползущего громадного нага, изменившего нижнюю часть своего тела в змеиный стан и хвост, с прочной чешуёй, более приспособленного для передвижения сквозь джунгли.