– Чего квартиру там не снимешь? Ехать же далеко. – Макс посмотрел на экран мобильника – половина двенадцатого, Настино время.
– Дорого снимать, – сказала та, – я на первый взнос по ипотеке коплю. Надеюсь к зиме переехать, хоть среди бетонных стен буду жить, но все лучше, чем здесь. А тут сразу все продам, ненавижу эту дыру.
– Хоть завтра можешь продать. – Макс запнулся на ходу. Через дорогу быстро проползло что-то узкое, темное и спряталось в крапиве. Настя то ли не заметила неведомую тварь, то ли кроме собак остальная местная фауна была ей безразлична.
– Ага, прям завтра! – фыркнула та. – Да кто на наш сарай позарится.
Макс глянул на девушку. Та стояла напротив в паре шагов от него и поправляла волосы. Лица ее он в темноте не видел, только очертания фигуры, темные на темном. Хотел съязвить по поводу желающих, и тут дошло: она же ничего не знает, в Москве была, когда Ахромкин нагрянул. Вкратце рассказал ей о депутатском предложении, умолчал только о недавних событиях. Настя смотрела в упор, ее взгляд он чувствовал даже в темноте
– Вот это поворот, – проговорила она негромко, – с ума сойти. И сколько денег?
Макс назвал ей сумму за свою квартиру.
– Чего? – Настя подошла ближе, на шее у нее что-то неярко блеснуло, цепочка, как оказалось. – За двушку? Да пошел бы этот депутат….
Макс хотел сказать, что примерно в этом направлении Ахромкин и был послан, но сдержался. Ни к чему ей лишние подробности, и вообще, меньше знаешь – крепче спишь.
– Не буду я ничего продавать, пусть новую квартиру дают, как положено. – Настя направилась к дому, на ходу выключила фонарик. – Подумаешь, стройка у них…
Макс убрал мобильник, пошел следом. Дом высился впереди, на фоне горящих окон виднелся чей-то силуэт, слышались крики. Вблизи оказалось, что это Анька волокла домой детей, девчонка визжала в подъезде, пацан молча упирался и хватался за перила крыльца.
– Дима, пойдем, пора спать, – шелестела Анька, отдирая чадо от перил, – уже поздно. Лиза, не кричи, ты всех разбудишь.
Какое там разбудишь, под этот концерт спать еще никто и не ложился, только Витькины окна были темные, а бабка, как показалось, подглядывает за происходящим через приоткрытые шторки. Настя боком обошла сопящего жирного Димку и уже взялась за ручку двери, когда из подъезда выскочила Анькина девчонка и кинулась в лужу, принялась носиться там, не переставая при этом визжать. Потом плюхнулась в грязь, заколотила руками и ногами, Анька бросила мальчишку и побрела в лужу за Лизой.
– Счастье материнства, – бросила, не оборачиваясь Настя, и застучала каблуками по лестнице. Макс обошел косо глядящего на него мальчишку и пошел к себе. Настя стояла на их площадке, крутила в пальцах ключи.