— Смелое заявление, сударь, — произнес, наконец, инженер. — Я бы даже сказал, наглое! А я не люблю наглецов.
— Я всего лишь предложил вам помощь, — не смутился Доминик. — К тому же, по моим прикидкам, если все получится, вы сэкономите тысяч десять, как минимум.
— Возможно, — согласился Гонсалес. — Но если у вас ничего не выйдет, мы понесем огромные убытки. Простой даже одного бассейна в сутки обходится фирме в тысячу золотых, а переустановка займет трое суток. В случае неудачи, замена стержней увеличит потери вдвое. К тому же, я потеряю свое место, а поверьте, сударь, я им дорожу! А чем рискуете вы?
Доминик пожал плечами.
— Ничем.
— Может быть, местом вашей тёти? — вопросил Гонсалес, и Анна задохнулась от перспективы поставить свою работу против амбиций мальчишки.
Не то, чтобы она не верила Доминику, но все же… Доминик посмотрел на неё.
— Простите, господин Гонсалес, но я не собираюсь заключать с вами пари. Я просто предлагаю свои услуги, и называю цену, а уж принять или нет мое предложение, дело ваше.
— Понятно, — спокойно сказал Гонсалес. — Однако хочу заметить, что предлагаете вы свои услуги совсем даже не деловым тоном. Многие сочли бы ваш тон оскорбительным.
— Думаю, что перспектива хорошо сэкономить решила бы эту проблему, — невозмутимо отозвался Доминик, и Гонсалес рассмеялся.
— Не всегда, сударь, не всегда! Но вы меня заинтересовали, Доминик. Знаете, я, пожалуй, рискну посоветовать владельцам фирмы нанять вас. В любом случае, вы ведь обязуетесь перенастроить эти три бассейна бесплатно, верно?
— Верно, — не стал отнекивался Доминик.
— И не станете требовать выплат?
— Не стану.
— Ну что ж… Тогда приходите завтра к началу смены…
— Простите, господин Гонсалес, но с утра мне надо идти в школу. Я смогу работать только после шести вечера, если вас устроит.
— Во вторую смену? Устроит, сударь, более чем. Тогда, до встречи?
— До свидания, господин Гонсалес.
Инженер пожал Доминику руку, и вышел из кабинета, посмеиваясь. Анна стояла, окаменев. Все-таки, племянник мужа ухитрился крупно подставить ее… Доминик посмотрел на нее, и осторожно сказал:
— Тётя? Все в порядке?
— Нет, — сдерживаясь, произнесла Анна. — Не все в порядке. Все совсем даже не в порядке.
Тут ее прорвало:
— Ты что себе позволяешь?! Как ты смеешь говорить таким тоном с человеком, который старше тебя и опытнее? Почему ты ведёшь себя так, словно ты дикарь с южных островов? Неужели тебе так сложно проявлять хоть чуточку уважения ко мне?!
— К вам?..
— Ты что, не понимаешь?! Я твой опекун! Твое бескультурье — результат моего воспитания. Я отвечаю за твои проступки, понимаешь ты это или нет? Ты что же думаешь, господин Гонсалес посмеялся и забыл? Нет, он скажет всем и каждому: "Воспитанник Анны Альва ведёт себя как последний хам! Нужна ли нам такая работница?"