От его слов у меня в жилах стынет кровь. Я не планировала оставаться в деревне и становиться свидетелем того, как сельчане узнают о преступлении моего отца. Не думала о том, что случится после, потому что это не имело значения, ведь я должна была быть за много километров отсюда. Только вот Рен прав: я все еще не за много километров отсюда. Я здесь, в эпицентре очередной передряги, устроенной моим отцом. Возможно, я окажусь на суде вместе с ним. Буду умолять пощадить меня, пытаться убедить всех, что я не знала, как правильно поступить. А судья тем временем наденет черный капюшон и приговорит отца к смертной казни за убийство. И меня заодно, за то, что лгала и покрывала его.
– Я был так рад увидеть тебя сегодня ночью, – тихо признается Рен. – А потом так… зол. Я считал, что ты в безопасности, на почтовой телеге уезжаешь в закат навстречу новой жизни. Однако ты осталась. И теперь каждую минуту, которую проводишь здесь, ты подвергаешься опасности.
– Рен… – Я не нахожу слов.
– Если из-за этого ты погибнешь, я тебя никогда не прощу, – произносит он, глядя на меня. – Я не шучу.
Его глаза горят ярким холодным огнем, который неожиданно обжигает меня.
– Ладно, – говорю я дрожащим голосом, – я обещаю не умирать.
Рен ругается, словно я сказала что-то глупое, берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Он разворачивается, чтобы отправиться обратно к дому, и легонько тянет меня за собой.
– Идем.
Быстро подстраиваясь, я шагаю с ним в ногу, озадаченная событиями последних пары минут и тем, что мы с Марреном Россом держимся за руки.
С еще огромным удивлением я отмечаю, что это приятно. Наши руки словно подходят друг другу.
– Как получилось, что ты объединилась с Гэвином Стюартом? – спрашивает Рен, нарушая установившуюся между нами неловкую тишину.
– Могу рассказать, но тебе не понравится эта история, – предупреждаю его.
– Учитывая, как для тебя важно мое спокойствие, – он невесело смотрит на меня краем глаза, – продолжай.
Делаю глубокий вдох и начинаю рассказывать о том, что произошло после того, как мы вчера расстались и до момента, как я вернулась. Единственная деталь, которую я опускаю, – это визит к нему домой. Внутренний голос подсказывает, что Рену станет стыдно из-за увиденного мной там.
И я оказываюсь права, история ему совсем не нравится. Когда я добираюсь до момента, где Джайлз заставляет меня переодеваться под дулом пистолета, Рен пытается вырваться. А я понимаю: если отпущу его руку, он направится прямиком в деревню и вскоре окажется в тюремной камере рядом с моим отцом по очень похожему обвинению. Так что продолжаю его крепко держать.