– У нас совсем мало времени, жители Мегара, – наконец заговорил князь. – Впереди еще Карпейн, где мутят воду высокородные. Но и это не главное, главное сейчас на границе, где верные своему долгу воины, надеюсь, еще сдерживают рузейцев и иставцев. Даст Парон, разберемся и с теми и с другими. А разберемся – глашатаи объявят мои указы на площадях всех городов Даргаса. Но порядок вам придется начинать наводить своими силами и уже с сегодняшнего дня. За нас этого никто не сделает. Палак, Катаюн, – повернулся он к своим телохранителям. – Мы стоим в Мегаре три дня. На это время для «мышек» и волков я объявляю свободную охоту.
– Охота! – блаженно закатила глаза Ката. – М-м-м, как я обожаю это слово. А уж от самого действа я просто в восторге. Раз, два, три, четыре, пять, – хищно улыбнулась девушка, и казалось, ее взгляд задержался на каждом разумном, что стоял в это утро на площади. – Я иду искать. Кто не спрятался, я не виновата.
Слова детской считалочки как заклинание покатилось по рядам собравшихся горожан, что передавали их от одного к другому. И их лица в этот момент приобретали не менее хищное выражение, чем у личной «тени» князя. Уж они-то знали, кому они предназначались в первую очередь. Честным жителям бояться нечего, а вот кое-кто уже этой ночью вспомнит про блудниц, что наводили страх совсем недавно на все отребье Даргасского Мегара.
Даргасский Мегар. Дворец Джинил Строгой
– Спасибо, – принимая из рук Ирены большую чашку «взбодрина», поблагодарил Атей жену, которая, выполнив свой долг, тут же забралась с ногами в кресло у пышущего жаром камина.
«Как, оказывается, здорово делать приятное любимому, – подумала девушка, глядя, как муж, зажмурившись, маленькими глоточками отхлебывает ароматный напиток. – Хорошо, что Лидая с Виолин научили меня правильно его заваривать».
Три дня в Мегаре пролетели в одно мгновение. Отправленные на вольную охоту «мышки» и волки Сайшат лишь в первую ночь смогли похвастаться хорошим «уловом», потом все притоны ночников словно вымерли. Разбойный люд, что не попал под раздачу, или, как говорили в народе, затихарился, или подался искать новые места для своего «ремесла».
Да и как тут не податься и не спрятаться, если все, кто слова князя воспринял как очередную страшилку, взирал на следующее утро на жителей города провалами выклеванных птицами глазниц, подвешенный за шею на зубцах городской стены. И это только те, кто дождался скорого, но справедливого суда, который тут же вершили княжеские воины. А сколько было тех, для которых этот суд был еще более быстрым (клинком по горлу), – и не сосчитать. Одних костров, чадящих и уносящих души ночников уже на суд богов, было разложено за воротами города чуть ли не десяток.