— Ничего, — сказала Лиля, прислонясь к стене со сплетенными под грудью руками.
За дверью ударила тугая струя.
— Тебе темную стирку поставить? — спросил голос матери. — Мне нужно срочно зимние вещи постирать, чтобы до завтра высохли. Шарфы, гамаши, шапка, что там у тебя?
— Нет! — испугалась Лиля.
— Чего кричишь? Папу разбудишь.
— Не надо стирать!
— Ладно, ладно. Поставлю только свое.
— Я сначала душ приму.
— Полминуты потерпеть не можешь?
Раздалось бурление воды. Лиля услышала, как мать роется в загашнике для грязной одежды. Она дернула дверь.
— Мама!
— Сейчас.
И наступила тишина. В коридор, щурясь и почесывая волосатую грудь, вышел отец.
— Что за шум спозаранку? Вот же балаболки.
Голос его был хриплый и добродушный. Коридор наполнился запахом вчерашнего лука.
Мать вышла из ванной комнаты со стаканчиком и полоской теста.
— Поздравляю, — провозгласила она. — Результат положительный.
— Ты о чем, Катя?
Отец наклонился, чтобы понюхать содержимое стаканчика и отшатнулся.
— О том самом, Миша, — сказала мать. — Дочка наша не просто работала. Она из сил выбивалась. Так старалась, так старалась, что забрюхатела.
— А? — не понял отец.
Лицо у него стало такое, словно его ударили по голове, и он силился сообразить, кто это сделал и почему.
Лиля поняла, что еще минута промедления, и она опять вылетит из дома только на этот раз без денег и, возможно, даже без вещей. Отец ее был настоящий полковник. Запросто мог спустить по лестнице в одной ночной рубашке.
— Я попала в беду, — сказала Лиля. — Не хотела вам говорить, но теперь придется. Все это время моя жизнь находилась в опасности. И даже сейчас находится.
— От кого ты забеременела? — спросила мать, швырнув стаканчик в ванну. — Кто он? С кем ты снюхалась?
— Снюхалась? — переспросил отец. — Опять за старое? Ты же обещала за ум взяться, дрянь такая!
Тяжелая оплеуха отправила Лилю в нокдаун. Она покачнулась и схватилась за стенку. Мать взяла ее за волосы, отвела в гостиную и толкнула в кресло. Сама уселась на диван напротив и потребовала:
— Рассказывай. С самого начала рассказывай. Без утайки.
Лиля и не собиралась ничего утаивать. Она не хотела опять оказаться на улице. Ее ужасала мысль остаться без родительской поддержки и опеки. Она чувствовала себя маленькой девочкой, за которую должны решать проблемы взрослые.
Она говорила, говорила, запинаясь, перескакивая с пятого на десятое и опять возвращаясь к началу.
— Та-ак! — протянул отец, когда рассказ подошел к концу.
— Артем, говоришь? Как фамилия? Дергач? Вот я его подергаю за одно место. Я ему яйца оторву!