Узнав о возвращении Лили, Артем решил, что не станет искать с ней свиданий и заботиться о ее дальнейшей судьбе. Он сделал для нее все, что мог, и даже больше. Перед отплытием она ясно дала понять, что не видит их совместного будущего. Пожалуй, Артем тоже не рассматривал Лилю как свою будущую жену, однако его болезненно ранило то, с какой легкостью и равнодушием она отвергла его ради собственного благополучия. После того расставания на причале им было больше незачем видеться и нечего выяснять. Все было предельно ясно. А с учетом того, что рассказала о ней Инга, Лиля вообще не стоила того, чтобы хоть сколько-нибудь думать о ней. Тем не менее Артем думал. И, когда она прошла через вестибюль, метнув на стол тугой бумажный шарик, скатившийся на пол, он не проигнорировал его, а накрыл подошвой ботинка, дожидаясь, пока дверь за Лилей и ее конвоирами не закроется.
В записке было всего три фразы:
М знает. Я тебя люблю. Я беременна.
Этого короткого текста с избытком хватило для того, чтобы привести Артема в смятение и полностью разрушить ту защитную моральную конструкцию, которую он соорудил, чтобы не тосковать по Лиле и не страдать в разлуке. Гнев и презрение сменились жалостью и нежностью, а на их месте опять взошли ростки любви, пробившись, как прорастают травинки сквозь пепелище.
Покормив Марту, Артем посмотрел в сторону больничного корпуса. Где-то там на втором этаже лежала сейчас несчастная, запуганная, угнетенная и растерянная Лиля. Теперь не имело значения, по чьей инициативе она очутилась в постели старшей медсестры. Не волновало больше Артема и то обстоятельство, что она сделала легкий выбор между ним и свободой, отдав предпочтение второму. Это был поступок не просто женщины, а матери, заботящейся о своем потомстве. Лиля имела на это полное право. И обязанностью Артема было обеспечить безопасность — своей женщине и будущему ребенку. Даже ценой собственной жизни.
Он был готов к такой жертве. Пистолеты были уже внесены на территорию монастыря и спрятаны среди обвалившихся кирпичей за часовней. Артем знал, что угнать лодку во второй раз ему не позволят, и не рассчитывал на это. Понимал он также, что переправа на каком-нибудь самодельном плоту не имеет шансов на успех: их заметят, догонят и утопят. Единственный надежный способ пересечь озеро заключался в том, чтобы дождаться, пока его скует морозом. Артем решил, что они уйдут по льду, а до этого лишь сделают вид, будто уплыли, а на самом деле спрячутся на острове.
Прямо в больнице!
Никому не придет в голову искать беглецов у себя под носом…