Честно говоря, у Артема давно не осталось ни малейших сомнений в том, что на острове под эгидой доктора Морта совершаются преступления. Предстоящая беседа с Горюновым должна была подтвердить это. Но что потом делать со свидетельскими показаниями и даже доказательствами, если они появятся? Выкрасть моторку и сбежать, чтобы сделать заявление в полиции? Допустим, там Артему поверят. Но в этом случае неизбежна проверка его личности, которая выявит его далеко не безупречное прошлое, а также его возможную причастность к подрыву собственного автомобиля с целью покушения на жизнь следователя Купельника. Просто подбросить компромат? Нет, бессмысленно. Никто не станет разбираться с анонимным доносом. Разве что какой-нибудь шантажист немного «подоит» Морта, а потом оставит его в покое.
Оставался, правда, третий вариант. Отправить в полицию Лилю. Однако Артему очень не хотелось делать это. Во-первых, пришлось бы брать девушку в побег, подвергая ее риску. Во-вторых, в этом случае она становилась опасным свидетелем для всей островной братии, а это риск значительно усиливало. Одним словом, Артем находился на распутье. И ночная авантюра должна была качнуть чашу весов в ту или иную сторону.
Заступая на дежурство, Артем сменил за столом Коляна, который сорвался с места, как ошпаренный, и помчался к своим дружкам, несомненно, уже дожидавшимся его. Что бы они ни затеяли, это было только на руку Артему и Лиле. Никто не должен был помешать их беседе с Горюновым.
Прежде чем отправиться к Горюнову, Артем дождался, пока больницу покинет Инга, явившаяся с вечерним обходом. Прежде чем уйти, она задержалась возле его стола. Артем поднял на нее вопросительный взгляд.
— Ты тогда не выдал меня, — сказала она. — Ждешь от меня благодарности?
Артем отрицательно качнул головой и промолчал.
— Правильно, — сказала Инга. — Ты не мне делал одолжение. Ты свою Лилечку покрывал.
На этот раз Артем вообще не шелохнулся. Даже глазом не моргнул.
— Думаешь, я не догадываюсь, что у вас роман? — продолжала старшая медсестра, выделив последнее слово презрительной усмешкой. — Ждете не дождетесь, когда я уйду, чтобы броситься друг другу в объятия?
Что можно было ответить на это? Что возразить? Артем ничего не ответил и не возразил.
— И на здоровье, — сказала Инга, придав улыбке сладкое выражение. — Мне не жалко. Она мне надоела.
Это было произнесено с намеком на наличие неких особых отношений, существовавших между двумя женщинами. Артему намек не понравился. Тем более что он распознал в тоне Инги те нотки, которые делали ее слова не только правдоподобными, а честными.