- Каким образом?
- Понимаете, - с готовностью начал пояснять он, - материал, который вы мне дали посмотреть, просто страшен, и он вас, возможно, несколько загипнотизировал. Я подумал: ведь не все люди столь решительны и принципиальны, как бедняга Кисленко. Не каждый, даже вот так вот сдвинувшись по фазе, сразу пойдет на убийство. И я позволил себе попробовать посмотреть при тех же признаках менее тяжкие дела - разбойные нападения, хулиганство...
- Но это действительно уже адова работа.
- Что правда, то правда. Но зато она дала какой-то результат. Посмотрите. В текущем и в прошлом году, - он протянул мне листок с нумерованными фактами, - убийств, подобных нашему, нет. А вот инциденты помельче - есть. Два нелепых избиения в Сухуме. Шесть совершенно необъяснимых жестоких драк в деревушках в моем родном краю, между Лачином и Ханкенды. Абсолютно неспровоцированное и абсолютно бесцельное, прямо средь бела дня, нападение на городового на Манежной площади в Москве.
Я внимательно прочитал список. Интересно...
- А вы молодец, поручик, - сказал я. Он покраснел от удовольствия; он вообще легко краснел, как Лиза просто. - Молодец. Я понятия не имею пока, есть ли тут какая-то связь с нашим делом, но типологическое сходство налицо.
- Ну да! - возбужденно кивнул Папазян. - И главное, все субъекты преступления либо были явно под газом, и поэтому их объяснения, что, мол, о своих действиях они не помнят и объяснить их не могут, сразу принимались на веру, либо утрата памяти списывалась, скажем, на полученный удар по голове, и дальше опять-таки анализировать происшествие никто не пытался.
- Интересно, - уже в слух сказал я. - И, конечно же, поскольку преступное деяние было не столь жестоким и бесчеловечным, как в случае с Кисленко, то и гибельного психологического шока не возникало, человек продолжал жить. Память об аберративной самореализации, вероятно, просто вытесняется в подсознание. Интересно, черт! Вот бы проверить, изменился ли у этих людей характер, стали ли они раздражительнее, грубее, пугливее...
- Еще одна адова работа, - с восторгом сказал Папазян.
- Нет, не отвлекайтесь пока. Если набежит совсем уж интересная статистика, проверкой такого рода займутся другие. Продолжайте так, как вы начали - расширительно.
- Есть! - Папазян встал. Запнулся, а потом застенчиво спросил: Господин полковник, а у вас уже есть версия?
- А у вас? - спросил я, откинувшись на спинку стула, чтобы удобнее было смотреть стоящему в лицо.
- Так точно!
- Ну-ка...
- Неизвестный науке мутантный вирус! Он поражает центры торможения в мозгу, и больной проявляет агрессивность по пустяковым, смехотворным для нормального человека поводам, а затем сам не помнит того, что совершил в момент помутнения. Но остается потенциальным преступником, потому что вирус никуда не делся, сидит в синапсах. Возможно, нам грозит эпидемия.