Весёлые огоньки в глазах Кархарта угасли.
— Держишь на меня зуб, Син?
— Да пошёл ты, — Син закрыл глаза. Он слышал, как Кархарт тихо вздохнул, а стул под ним жалобно заскрипел.
— Голоден?
— Нет. Я шесть месяцев сидел на жидкой диете и теперь слежу за фигурой.
На этот раз во вздохе Генерала проскользнуло раздражение.
— Долго мне ещё слушать про «шесть месяцев»? В прошлый раз ты не был так остроумен, проведя за решёткой четыре года.
— Ну, это было до того, как ты запихнул меня в ящик и оставил там гнить на шесть месяцев, — сухо заметил Син. — Кстати, о ящике. Добавь к моему списку претензий охранника, злоупотребляющего служебным положением, моё истощённое состояние и собачий ошейник. И да, я слышал разговор медиков. По всей видимости, этим маленьким украшением я обязан тебе.
— Это был единственный выход. Не сделай я этого, Маршал Коннорс и Инспектор ни за что не выпустили бы тебя из этой чёртовой камеры, — отрезал Кархарт. — Когда представилась возможность вытащить тебя с Четвёртого, они не захотели. Они хотели оставить тебя гнить в этой коробке. Единственное, что могло убедить их выпустить тебя из неё, — это предложить им способ тебя контролировать. Страховку на экстренный случай.
— Любопытный выбор слов.
Кархарт покачал головой, его широкие плечи напряглись.
— А чего ты хотел? Ты отправил на кладбище четырёх напарников, дьявол тебя побери! Они считают тебя убийцей и психопатом, и ты не устаёшь оправдывать их ожиданий. Я себя адвокатом дьявола чувствую всякий раз, когда пытаюсь вытащить тебя из очередного дерьма, в которое тебя угораздило вляпаться.
— Я не виноват, что ты нанимаешь мне в няньки круглых идиотов. Может, не стоит ставить мне в пару людей, которые свято верят, что напарник — равно дрессировщик, а я их грёбаный питомец? — Син сел ровно и подался вперёд.
— Признаю, это мой прокол, — согласился с ним Кархарт. — После долгих дебатов и Маршал, и Инспектор признали это. Они просмотрели файлы, отчёты и дознания и пришли к выводу, что, возможно, выбор кандидатов был не самым удачным.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, вы не сочли нужным поделиться этой новостью с сотрудниками. Не то чтобы это имело значение… — это был риторический вопрос. На его репутации не осталось светлого пятнышка, а сам факт его существования был позором.
— Может, выпьешь кофе? — снова спросил Кархарт. — Или съешь что-нибудь?
— Может, заткнёшься наконец?
— Кожа да кости, — Кархарт ткнул пальцем в поношенные тряпки, висевшие на исхудавшем Сине как на вешалке. — Чтобы восстановить прежнюю форму, тебе нужно набрать вес и нарастить мышцы. У нас очень плотный график.