Убежища.
Боль пришла много позже, вместе с запоздалым пониманием, что он всё ещё дышит. В этом не было ничего особенного, и всё же это было удивительно. Его грудь поднималась и опускалась, а вместе с ней и мягкая простынь. Бойд пошевелил пальцами, и его тут же пронзило острой болью.
Все эти чувства и звуки не давали ему вернуться к той безмятежности, в которой он находился секундой ранее. Привычное течение времени было нарушено. Он не знал, секунда прошла или столетие, прежде чем вспомнил, почему все эти непримечательные детали кажутся ему такими странными. Перед глазами мелькали какие-то смутные бессвязные образы: как будто кто-то взял киноленту, разрезал её на части, а затем склеил фрагменты как попало. И лишь образ Сина, стоящего в центре кровавой бойни, был кристально чётким, а с ним пришло воспоминание — он попал в засаду. Бойд то и дело порывался провалиться в забытье, но образ Сина упрямо возвращал его в действительность. А с запоздалым неверием пришло понимание…
Он жив!
Бойд резко сел и непонимающе заморгал, оглядываясь по сторонам. Он был в их с Сином домике. В углу, с кляпом во рту, связанный по рукам и ногам, сидел изрядно потрёпанный Уоррен Эндрюс. Синяков на нём было куда больше, чем помнил Бойд. Рядом, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоял Син. Он тоже получил свою порцию синяков, но был столь же невозмутим, как и всегда.
Бойд перевёл взгляд на простыню, укрывавшую его колени. Под ней оказались свободные штаны, но он не помнил, чтобы надевал их. Дотронувшись до левого бедра, Бойд нащупал под тканью бинты. Единственным логичным объяснением сему удивительному факту было то, что Син каким-то образом спас его — Бойда — из той заварушки, донёс до их домика, прихватив по дороге Эндрюса, и позаботился о его ране.
Зачем? Всё это не имело никакого смысла.
— Син, — тихо произнёс Бойд.
— Бойд, — Син кивнул в сторону Эндрюса. — Я взял на себя смелость привести его сюда для переговоров.
Бойд сделал судорожный вдох и свесил ноги с кровати. Пусть он не имел ни малейшего представления о том, что произошло, но теперь он был в сознании и у него была работа, которую нужно было выполнить.
— Я собираюсь вытащить кляп, но, если ты начнёшь кричать или снова откажешься сотрудничать, у нас могут возникнуть проблемы. Поэтому давай ты не будешь усложнять жизнь ни себе, ни нам, так всем будет гораздо проще.
Эндрюс смерил его злобным взглядом, но, когда Бойд вытащил кляп, не издал ни звука. Лишь покосился на Сина с нескрываемым отвращением.
— Мы следили за твоими успехами, — сказал Бойд. — И заметили, что недавно ты попал в затруднительную ситуацию. Мы предлагаем решение.