Однако все острее чувствовалось, что в обществе и в государстве накапливаются негативные проблемы и тенденции.
Под прикрытием официальной доктрины «развитого социализма» происходило ползучее социальное расслоение общества. Основные массы рабочих, колхозников, инженерно–технических работников, служащих, учителей, врачей, военных вкладывали свои силы, знания, нервы, здоровье, энергию, умение в производство, сельское хозяйство, образование, науку и культуру. Это проявлялось во все большем и большем количестве добытого сырья, выплавленного металла, выработанной электроэнергии, выращенного урожая, разработанных новых образцах техники, обученных школьников и подготовленных студентов и т. д. Но их собственная жизнь существенно не изменялась в лучшую сторону, им все больше не хватало ни времени, ни средств для удовлетворения потребностей собственной деятельности и развития своих детей. Целые регионы, дающие гигантские объемы топлива, руды, леса, чугуна, стали, цветных металлов, техники, стройматериалов, зерна, мяса, оказывались в тяжелейшем экологическом состоянии, при остром дефиците всего и вся, включая предметы первой необходимости.
Именно в этих регионах, все наглее выпускала когти преступность, и в нищете задыхались культура и искусство.
И в то же время, оберегаемые «общенародным» государством, формировались социальные группы и целые слои, представители которых имели в избытке богатейший набор благ и возможностей для удовлетворения своих потребностей и прихотей.
Накапливались материальные и денежные богатства, полным ходом шел грабеж общественной собственности. В ее порах, всасывая кровь трудового народа, действовали ловкие предприниматели и спекулянты, организаторы подпольных производств, взяточники, очковтиратели и бракоделы. Особенно хорошо себя чувствовали лица, причастные к распространению потребительских благ и услуг по общественным каналам. Это была самая «сливочная» сфера народного хозяйства.
Здесь сталкивались интересы многих общественных сил. В распределении участвовали и государство, и партия, и профсоюзы, и комсомол, и хозяйственники, и пресса, и многие, многие деятели и организации. На этом поле битвы за потребление сложили свои политическое головы как молодые, подающие надежды бойцы, так и умудренные и прожженные политиканы.
Господствующий экономический стоимостный механизм стимулировал сугубо затратный путь хозяйствования. Многие ориентиры и показатели нацеливали общественное производство на достижение «вала», который был тем больше, чем больше было затрат, как сырьевых, так и трудовых. Такая система хозяйствования обрекала страну из отставание в главном и основном — в реализации научно–технического прогресса. Новая техника и технология, принося «головную боль» производственникам, сокращала стоимостные объемы работы со всеми вытекающими из этого обстоятельствами: сокращением фонда заработной платы, премий и прочих фондов и лимитов. Даже канцелярскую бумагу министерствам выделяли в зависимости от валовых показателей продукции. Всеобщая погоня за затратами не только напрямую тормозила научно–технический прогресс, но и более того, сковывала заинтересованность непосредственных производителем материальных благ в его распространении. Трудящиеся не получали в свое распоряжение его результаты. Применение новой техники ничего не меняло в их жизни. Какую бы высокопроизводительную и экономную технику они ни применяли, как бы ни увеличивали количество произведенной продукции, время их работы не сокращалось, отпуск не увеличивался, зарплата практически не возрастала. В итоге производство все более и более устаревало, искажалась структура экономики, она неуклонно превращалась в «самоедскую», бездушную, бесчеловечную машину, поглощающую природу и самих людей.