Важно, что история принципиально тепличной «национальной школы», заточенной под оформление студиоло и частных молелен, семейных капелл и кабинетов, обрывается таким монументальным памятником, будто бы нарочно (а на самом деле по кураторской воле) выламывающимся из форматов Феррарской пинакотеки, плавное течение которой так последовательно готовило нас к эффектному финальному аккорду.
Музей Дуомо
Дальше я был в растерянности – куда идти, так как хотелось захватить побольше сырья про запас – и, как вариант, можно было заняться следами поэтов Тассо и Ариосто. Судьбы их намертво связаны с Феррарой: первого здесь свели с ума и на семь лет посадили на цепь, второй, побыв какое-то время губернатором Гарфаньяны, небольшой области, входившей в Моденское герцогство, которым правили д’Эсте, построил на окраине Феррары небольшой домик с садом-огородом, до сих пор работающим бесплатным мемориальным музеем. А можно было дойти (или доехать) до несправедливо забытого туристами храма Святого Христофора в Чертозе (1452) с картинами Никколо Росселлини и знаменитым общественным кладбищем.
Правда, пострадавший сначала во время Второй мировой (бомбардировкой разрушили правое крыло арочной галереи, полукругом окружающей внутренний дворик, а также колокольню, алтарь и деревянные хоры), а после из-за землетрясения 2012 года, он в основном закрыт и попасть сюда можно в субботу (после обеда) и утром в воскресенье.
Так что, обдумывая дальнейший план, я вернулся на Кафедральную площадь, важнейшую точку отсчета для любых феррарских блужданий, в переулках которой и нашел Музей собора – еще одно спокойное место при церкви Святого Романа (Х–XI века), включающее в себя два экспозиционных здания, соединенных проходом через монастырский двор.
Сначала оказываешься на втором этаже в зале манускриптов с миниатюрами, от тончайшего изящества которых средневековое искусство вышло на принципиально иной уровень.
В Музее собора показывают 22 хоровые книги эпохи Возрождения, а также музыкальные инструменты. В помещении самой церкви прежде всего видишь картины Козимо Туры со створок кафедрального органа, окруженных восьмью гобеленами (1550–1553) по эскизам Камилло Филиппи и Гарофало, пара религиозных картин которого висит тут же, за коврами.
Между гобеленами, исполненными в герцогских мастерских под руководством фламандца Юганеса Кархера, и картинами есть еще ряд из дюжины деревянных барельефов, изображающих сельскохозяйственные работы по месяцам (1220–1230) анонимного Мастера месяцев. Некогда все они составляли ворота «Времен года», украшавшие Дуомо до XVIII века, пока окончательно не вышли из моды. Рифму деревянным украшениям составляют каменные плиты с надписями и изображениями, которые тоже перенесли сюда в 1929 году, когда музей был создан.