– Пожелания, вопросы, просьбы? – поинтересовалась императрица у губернатора.
– Финансирование, – развел тот руками, – его не хватает.
Ответить Ольга Николаевна не успела: в дверь кабинета постучали, и, следуя кивку императрицы, я подошел и открыл дверь, впуская Ларионова.
– Плохие новости, – мрачно сказал Вениамин Николаевич, – немецкие и австро-венгерские войска сегодня утром начали обстрел наших позиций. Послы Германской и Австро-Венгерской империй передали ультиматум министерству. Они потребовали встречу с вашим императорским величеством.
– Война? Но дороги в ужасном состоянии! Не ты ли мне об этом твердил?! – обратилась императрица к Ларионову. – Вениамин Николаевич! Объяснитесь! Или ваше ведомство мух ловить перестало?! – Ольга Николаевна взяла карандаш и, разломив его пополам, в раздражении швырнула половинки на стол.
Н-да, губернатор-то побледнел, как бы удар не случился! А вот не стоило ему соваться сюда! Ничего: если что, то Болотова, наверное, смогу откачать, главное – момент не пропустить.
– Дороги в плохом состоянии на нашей территории, если не считать железнодорожных путей, – ответил Ларионов императрице. – Наши противники уже давно накопили на границе огромные силы, в том числе и сделав запасы боеприпасов и вооружения. Мои люди докладывали, что по плану императора Германии если и начнется война, то не раньше, чем через два месяца.
– Что Англия, Франция и Япония? – уточнила императрица.
– Официальная позиция неизвестна, – осторожно ответил ротмистр.
– Но их послы не стоят в очереди с ультиматумами? – спросила Ольга Николаевна.
– Мне об этом ничего не сообщали, – отрицательно качнул головой ротмистр.
– Так, Вениамин Николаевич: срочно на вокзал – и пусть готовят поезд, мне необходимо как можно скорее вернуться в столицу, – распорядилась Ольга Николаевна.
– Так точно! – щелкнул каблуками ротмистр. – Разрешите выполнять?
– Иди уже! – махнула рукой императрица.
Мне послышался облегченный выдох Ларионова; он развернулся и вышел из кабинета.
– Иван Макарович, дайте мне бумагу и позовите Еремеева, – обратилась ко мне императрица.
Молча положил перед ней стопку листов и поставил письменные принадлежности. Поймал себя на мысли, что в гневе императрица еще прекраснее. Правда, почему-то нет желания попадать под ее горячую руку.
– Иван, позови, пожалуйста, Петра Евграфовича; передай ему, чтобы захватил мой несессер, – велела мне Ольга Николаевна.
– Хорошо, – кивнул я и вышел из кабинета, но успел расслышать, как императрица сказала Болотову:
– Присаживайтесь; времени мало, но кое-какие вопросы мы решить успеем.