На этот раз Альбер не спал. Когда мы подъехали, он о чем-то разговаривал со стражниками. Мне показалось, что за последние сутки он еще больше побледнел и осунулся. Я соскочил с квадроцикла. Гартман обернулся ко мне:
— Постарайся сегодня без фокусов. Я буду здесь в пять.
Я кивнул.
— Ты подумал о том, что я тебе вчера сказал?
Я снова кивнул.
— Ни черта ты не подумал, — он поднял руку к шлему, намереваясь опустить забрало, — будь осторожен.
— Спасибо, Юрий Иосифович! — Я почему-то растрогался.
Гартман лишь махнул рукой, показывая, что потерял надежду образумить меня.
— Эдди, вас подвезти до города? — крикнул мне Матиас.
— Спасибо, мы с уважаемым архивариусом пройдемся пешком.
Матиас кивнул и, обдав нас пылью, унесся вниз. Мы с Альбером поплелись вслед за ним.
— Я слышал, вчерашний день не дал никакого результата? — поинтересовался я у вяло переставлявшего ноги архивариуса.
— Можно сказать и так, — кивнул Альбер.
Что-то в его голосе мне не понравилось.
— Что случилось, Альбер?
— Люди напуганы, — архивариус немного поколебался, прежде чем ответить, — ведь Алрика не просто убили, ему отрубили голову, которую так и не нашли. Люди думают, что это было не просто убийство и даже не казнь, это была жертва.
— Жертва? — Я оторопел. — Жертва кому?
— Кто знает, — пожал плечами архивариус. — Верховный хранитель говорил тебе, что мы верим в божественное множество. А множество предполагает и многообразие. И если есть великие силы, способные творит добро, то есть и столь же великие, способные творить прямо противоположное. Возможно, именно таким силам и была принесена жертва.
— Господи, средневековье какое-то, — пробормотал я.
Надеюсь, Альбер меня не услышал.
— А чего так пугаться-то? — спросил я уже громче.
— Того, что жертва принята, — почти прошептал Альбер, — вчера все мужчины острова сняли свои одежды, но ни на ком не было обнаружено следов свежих ран. А рана была! Гуннар нашел много пролитой крови. А это значит, что сила, которая сколь могущественна, столь и злобна, откликнулась на жертву и залечила раны убийце.
Я не знал, что ответить несчастному архивариусу, поэтому мы некоторое время шли молча.
— Но даже не это самое страшное, — вновь заговорил Альбер, — страшно то, что мы не знаем, какими еще способностями наделила эта сила убийцу Алрика, не знаем и то, что теперь замыслил убийца.
Альбер остановился, повернулся ко мне. Его глаза лихорадочно блестели.
— Торбьорн второй день не встает с постели.
— Ему еще не полегчало? Чем же он траванулся таким?
— Многие поначалу думали, что Торбьорн переел грибного супа, однако никто из тех, кто ел с ним в тот вечер, не почувствовал себя плохо. На острове нет человека с более крепким желудком, чем у нашего начальника стражи. — Альбер наклонился ко мне. — Даже Верховный хранитель полагает, что здесь замешано колдовство.