— Привет! — задыхаясь, я хватал ртом воздух. — Очень большую площадь построили. Мне казалось, она меньше.
— Это, милый друг, для того, чтоб весь народ на ней собраться мог да портки скинуть, — изрек стражник, — жаль, ты сам не пришел вчера, тоже б задницу оголил.
— Осборн! — возмущенно воскликнула Фрея. — Что ты болтаешь?!
— Что, Осборн? — и не подумал отступать стражник. — Это же он все удумал — народ собрать да голышом выставить. Ладно, с этого толк какой был бы, а без толку зачем людей позорить?
— Так это с позора тебя так разобрало, — взъярилась моя защитница, — а я думала с бражки. Ничего, Торбьорн поправится, вправит мозги и тебе и всем остальным.
Упоминание Торбьорна подействовало на стражника успокаивающе. Он что-то недовольно пробурчал себе под нос, но вслух больше ничего говорить не стал.
— Отец здесь? — спросила у него Фрея.
Стражник отрицательно покачал головой. Она в одно мгновение запрыгнула на квадроцикл.
— Ну, чего ждешь? — вопрос явно был адресован мне.
Квадроцикл рванул с места быстрее, чем моя задница коснулась кожи сиденья. Чтобы не упасть, я уцепился одной рукой Фрее за плечо. Мы стремительно проскочили вереницу домов и вырвались из города. Я не знал, куда мы несемся, но мне это было безразлично. Развевающиеся волосы Фреи щекотали мое лицо, и все, что я хотел сейчас, — это прижаться к ее волосам лицом, уткнуться в них и не шевелиться. Самые правильные решения — это самые простые решения. Я обхватил сидящую передо мной Фрею руками за пояс и прижался лбом к ее затылку. Я почувствовал, как она вздрогнула. Больше всего я боялся, что дочь конунга просто-напросто гвазданет мне затылком по носу, и на этом романтическая часть нашей поездки будет закончена. Так оно и вышло. На очередном валявшемся посреди дороге булыжнике квадрик тряхануло, и я, получив мощный удар по носу, заколотил Фрею по спине. Притормозив, Фрея обернулась. На лице ее отразился испуг.
— Ничего, главное, что очки целы. — Я попытался изобразить улыбку.
— У тебя кровь льет из носа, — Фрея коснулась моей щеки, — мы совсем рядом с озером. Там умоешься.
Квадроцикл вновь двинулся вперед. Каждая неровность отдавала болью в разбитом носу. Я почувствовал, как струйка крови подобралась ко рту, и облизал губы. Мы вновь остановились.
— Слезай, — скомандовала Фрея, — тебе надо немного полежать, а когда кровь застынет, умоешься в озере.
Я послушно лег на траву, закрыв глаза и закинув руки за голову. Фрея уселась рядом со мной.
— Что ты делал на площади? — услышал я ее голос.
— Хотел поговорить с твоим отцом.