Особенно широкое поле деятельности дяде Никише предоставляла воинская часть, которая хотя и базировалась чуть ли не в центре села, но была наглухо отгорожена от него высоким зеленым забором. Из-за него доносились звуки разных команд и многоголосых солдатских песен.
Из тех немногих сельчан, которые имели доступ к военным, дядя Никиша был первым. Подойдет строевым шагом с лопатой и ломиком к контрольно-пропускному пункту, и часовой сразу калитку распахивает:
– Добро пожаловать!
О своей профессии дядя Никиша говорить не любил. Да и в селе о ней говорили нечасто. Во-первых, привыкли. Во-вторых, а кому какое дело, кто каким способом свой хлеб добывает…
Да и о самом дяде Никише говорили не часто. Ничем таким от всех прочих он не отличался. Мужик как мужик. Тихий, невидный. Без особых примет.
Но однажды, помнится, ближе к зиме это было, о дяде Никише и его профессии все село, пожалуй, больше месяца судачило. Но говорили-судачили не о той его основной профессии, а о временной – прямо противоположной. Дело в том, что бог весть по каким причинам командование части дядю Никишу резко повысило в должности и назначило истопником-банщиком в солдатской бане.
И вот тут-то дядя Никиша взорлил, расправил крылья – возгордился и вознесся. И не без причины.
…Привезли в часть новобранцев – сотни городских и деревенских пареньков со всей России. Привезли в гражданской одежде и обуви. Привезли – и сразу на помывку в баню.
Гражданскую одежду, обувь приказали снять, в угол в предбаннике сложить, а после помывки и стрижки одели ребят в солдатское обмундирование.
Покопался дядя Никиша в куче гражданской одежды и обуви и так приоделся, обулся – хоть снова женись. Явился домой – жена, дочери так и ахнули. По селу прошел – бабы герань с подоконников посталкивали.
Мужики наши да парни, в стеженки одетые, в ичиги обутые, дядю Никишу в кольцо взяли:
– Где? Откуда? Как?
А дядя Никиша грудку свою кукишем вперед:
– При должности такой состою, сам полковник назначил: одежку, обувку разную – бери не хочу, какой и сколько, хоть и на любой размер. Вот так!
Тут мужики, а особенно парни молодые, ему в ноги и попадали:
– Дя Микиш, дя Микиш, добудь, приодень, видишь, в какой рвани ходим – бабы, девки пугаются…
– Ну так и быть, уважу, – хорохорился перед каждым дядя Никиша. – Есть у меня там костюм бостоновый – как раз вроде бы на тебя подойдет… Но только ты сам знаешь – задарма и чирей не садится. Зайду вечерком – угостишь…
И заходил. И угощали. Хорошо угощали.
Выпив и отужинав, дядя Никиша, уходя, обычно прихватывал с собой кое-что из закуски – гостинец жене и дочкам. Не возражали, не протестовали, не отказывали – будущий бостоновый костюм того стоил. В пятидесятых о бостоновых костюмах легенды ходили, сказки рассказывали, самые завзятые модники мечтали.