Если бы не вечный полуголодный пост, который, по подсчетам Вани, практически не прекращался, то не жизнь была бы у мальчика, а просто сказка. Вот только Рождественский пост закончится, ан вот и Великий пост на подходе, потом Петров, Успение, а это, не считая каждой среды и пятницы, Крещенского сочельника, Дня Усекновения главы Иоанна Предтечи, Воздвижения Креста Господня и прочего-прочего-прочего. По пальцам можно было пересчитать дни, когда выпадала возможность нормально поесть.
Вот и сейчас малец смотрел на пышущего жаром ароматного жареного поросенка, и рот наполнялся слюной.
Интересно, можно ли его сейчас съесть, в пост-то? А начальник его, Постник Барма, потом не осерчает на мальчишку? А то вдруг выгонит за дерзость подобную, и придется на улице жить?
Такие мысли проносились в голове у Ивана. Он робко взял с блюда ярко-красное яблоко и сочно впился в него зубами, продолжая рассматривать споро жующих соседей по столу. Яблоко-то сегодня точно можно было!
Другие мастера, ничуть не стесняясь, ели и жареных гусей, и ароматного порося, и чудо-рыбу с ярко-золотой чешуей, и даже рыбьи яйца, зовущиеся странным словом «икора».
Мальчик вздохнул, и, пока никто не видит, откусил огромный кусок мясного пирога со стоящего рядом блюда с выпечкой.
От удивления он даже зажмурился.
Боже Иисусе, как же вкусно!
За столом разговор шел, конечно же, вокруг строительства нового храма.
На месте разрозненных деревянных церквушек, разбросанных по всему Троицкому надворью, решено было выстроить один большой храм, причем, что удивительно, храм сделать каменный. На смену старой деревянной Москве шла новая, каменная, которой не были страшны постоянные пожары.
Пригласили на строительство более трехсот мастеров и зодчих из самого Новгорода и даже Пскова, Ладоги и окрестных деревень.
Один из главных помощников Бармы — государев мастер Иван Шишаев — вполголоса обратился к соседу по столу Михею, Петра сыну:
— Слышь, Михей, что-то долго они заседают! А вдруг батюшке Иоанну Васильичу не понравится Постника задумка!
— Страшен Иоанн во гневе, — еще тише добавил Михей. — Не сносить нам всем головы, — покосился он глазами на соседние палаты, куда некоторое время назад удалились на встречу с царем Барма и два его главных товарища — Иоанн Хромой и Василий Новгородский.
— Да вы что! Мужики! Даже думать не смейте о худом! — обратился к ним старый Никодим. Тот, несмотря на преклонный возраст, еще был прозорлив в строительстве и обладал несомненным авторитетом среди мастеровых. — Постник, сын Якова, такое чудо чудное придумал, а не храм. Больше нигде такого не будет, не только в граде Московском, но и во всех заморских краях. Мне сам Постник сказывал, что батюшке-царю обязательно понравится!