— Кошмар! — искренне возмутилась я.
— Почему? — Арден смотрел на меня с холодным интересом. — Это законно.
— Это унизительно, — глядя в глаза ведьмака, отчеканила я. — Это узаконенная измена. Как можно любить того, кто изменяет у тебя на глазах?
— Брак — это не обязательно любовь, Адель, — как маленькой объяснил мне граф Лерой.
— Он даже не помог беременной жене сесть в карету!
— Она просто в тягости, а не немощная. Разве в той книженции, которую ты так тщательно изучала всю ночь, не написано, что жены должны повиноваться своим мужьям и быть им почти слугами? «Жена должна всегда испытывать к своему мужу чувство искренней и безусловной любви и стараться не огорчать его своими проблемами. За это муж берет на себя обязанности по защите жены, уплате за нее налоговых платежей, отстаивание ее интересов в суде», — по памяти процитировал он.
Да, что-то такое я помнила, но не думала, что в реальной жизни все так печально.
— Какое счастье, что я никогда не буду женой в вашем мире! — выплюнула я в лицо ведьмаку и отвернулась к Лерою.
— И как же ты планируешь избрать нового короля? — Арден и не думал молчать. — Или ты забыла, зачем здесь?
— Вы не даете мне об этом забыть, тьер ар Арден, — с горечью ответила я и пошла вперед.
— Ты должна быть благодарна мне, девице твоего положения было бы сложно удостоиться чести стать матерью наследника престола.
Я запнулась, чувствуя, как кровь прильнула к щекам, а дыхание перехватило, сжала кулаки, до розовых полукругов загоняя ногти в кожу, и, гордо вскинув голову, все же ответила:
— Я лучше отправлюсь на костер, чем лягу с вами в одну постель, тьер ар Арден!
— Мне льстит, что ты думаешь только обо мне, — хмыкнул он.
— Вам осталось еще напомнить, что вы меня облагодетельствовали, выдернув из родного мира в одном платье, и назвать сумму, которую вы намерены потратить на меня сегодня, чтобы я прониклась и оценила вашу щедрость и заботу, тьер ар Арден.
Я холодно улыбнулась.
Темные глаза ведьмака стали почти черными, и он зло ответил:
— Мне бы не хотелось напоминать об этом.
— Вы уже напомнили, — вежливо-холодным тоном напомнила я.
На мгновение показалось, что он меня убьет, столько ярости было в его взгляде, но Арден сдержался, а я отвернулась, потому что разговор становился бессмысленным. Я полностью в его власти, и это пугает до дрожи в руках.
Мы как раз проходили мимо цирюльни, и я не удержалась, повернула голову в сторону вальяжно вышагивающего по лужайке павлина. Он развернул хвост и закурлыкал, и тогда я увидела под низким кустом самочку, более невзрачную и мелкую. Рядом с павлином опустилась огромная бабочка, птица вытянула шею и вдруг с тихим звуком плюнула в бабочку зеленым шариком. Я замерла на месте, чувствуя брезгливое отвращение. Бабочка, попав в ловушку, забила крыльями, а затем превратилась в пятно слизи, павлин радостно курлыкнул и начал клевать добычу.