Придется рассказывать, что он мой брат. А это, между прочим, прямой след к папе!» — тут же отгавкнулось сердечко и застучало виновато.
— Ужицкая, ты не умеешь врать, — тяжело вздохнул Стрельников. — В покер не играешь?
— Нет.
— А зря.
Он замолчал, а я вспомнила и про себя завыла. Как я могла забыть!
— Меня шантажируют! — выпалила, развернувшись к мужчине всем корпусом. — Сексом с вами, между прочим!
— То есть, — медленно начал босс бросая на меня ироничный взгляд. — Если ты не выполнишь требования шантажистов, то нам с тобой не переспать?
— Нет!
— Какая жалость, а я уже решил, что пора тебя увольнять и начинать ухаживать по настоящему.
Я открыв рот смотрела на него, не понимая издевается или намекает. Стрельников был абсолютно серьезен, лишь глаза задорно блестели. Точно издевается!
— Что-то вы не выглядите удивленным, господин юрист, — пробурчала я и отвернулась обижено, чувствую на себе его смеющийся взгляд.
— Мне вчера об этом сообщили.
— Кто?
— Тот кто решает эту проблему.
Упс… И как мне себя вести, что он знает? Неужели, моя тайна и не тайна уже? И…
— Ты правильно поступила, что сообщила в службу внутренней безопасности.
Ага, вот значит куда я сообщила. Я знала, что это за служба, ее сотрудники подчинялись только отцу и числилось там всего пять человек. Все «бывшие» с очень внушительными послужными списками и не менее внушительными связями.
— Это ведь кто-то из своих, да? Потому что когда я получила фото, я все проверила в вашем кабинете и не нашла ни одной камеры. Значит их сразу же сняли.
— Знаешь, Ужицкая, ты оказалась весьма рассудительной девушкой. А ведь по внешнему виду не скажешь.
Шеф остановился на светофоре и повернулся в мою сторону не убирая руки с руля. Под его взглядом я стушевалась и растерялась. Надо ему ответить что-то язвительное, типа: «Я не только торты могу заказывать», а я вместо этого пялюсь на его руки. Я сглотнула. Крепкие запястья, длинные пальцы, часы, перстень — платина и черный камень… Красивые руки. Сильные. Нежные… Ой, Олька, хана тебе! Быстро что-нибудь скажи!
— Вы учились в Сорбонне?
— Да.
Очень исчерпывающе.
— А…
— Только магистратура. Так, доставай распечатку и зачти мне договор, а то я не успел все проверить. Ура! Мы будем работать! Какое счастье!
— Есть, Герман Андреевич!
— Похвальное рвение, — хмыкнул Стрельников. — Вот бы чаще видеть такое выражение твоего лица.
— Какое? — я разложила на коленях бумаги.
— Смирение и покорность, Ольга. Смирение и покорность.
Всю оставшуюся дорогу я восхищалась умом шефа и записывала все, что он диктовал, поэтому, когда мы приехали на место, все воспоминания об утреннем прошествии вылетели у меня из головы, хотя будоражащее чувство предвкушения никуда не делось, но я старательно давила его в зародыше, прекрасно понимая, что служебный роман ничем приятным для меня закончиться не может. Вряд ли Герман (мммм, как приятно называть его по имени) женится на мне, а просто переспать с боссом мне совершенно не хотелось. Быть еще одной в череде его любовниц? Ну нет уж, не для него мама ягодку растила! А вот легкий флирт, игра, взгляды, мечты… ведь это мне никто не запрещает, правда?