Мин, увы, с собой не было. Была взрывчатка и сосредоточенные заряды, пустив которые на фугас я в принципе мог проблему решить, особенно если выживших после взрыва проконтролировать, но импровизировать не хотелось. У людей вокруг меня имелись проблемы с образованием и кругозором, но считать их дураками оснований не было. Уж прислуга то непонятную суету постояльцев точно мимо себя не пропустит.
Знакомая мне официантка выставила вино, сверкнула сиськами и с придыханием пообещав накормить меня как можно быстрее, убежала на кухню. Я бессознательно проводил ее круглую жопу взглядом, почесал спрятанную от чужих глаз напульсником брачную татуировку и, переведя взгляд в зал, поперхнулся от неожиданности.
Буквально в нескольких метрах от меня, в граничащей с «чистым углом» частью ресторации сверкала бритой головой запомнившаяся мне на всю жизнь и непонятно как не замеченная до сих пор рыжебородая физиономия. Доброжелательно мне оскалившаяся и отсалютовавшая полной кружкой.
— Вот что значит сюрприз!!! — медленно сказал я.
Идея, что детище Гастона Глока мне с этим ниндзей поможет только что сдохла в страшных корчах. Или я чего-то недопонимал, или мой опасный знакомый показал, что при желании разделает меня как свинью раньше, чем я его смогу заметить. Противиться желанию подобного человека поговорить мне определенно не стоило и я, конечно же, указал моему несостоявшегося убийце на противоположный конец стола. Разумеется, сев при этом так, чтобы можно было легко воспользоваться пистолетом.
Тот ожидаемо ломаться не стал и прихватив с собой кувшин с вином и кружку, плюхнулся куда ему указали.
— Шен Дин! Я уж думал, не свидимся!
— А я вот в этом не сомневался! — лысый хер улыбался мне как старому другу.
— Мог хотя бы для приличия согласиться, — вздохнул я. — С кем только не приходится дело иметь! Никакой куртуазности, радуешься уже когда на пороге не серут.
— Не прибедняйся, — оценил шутку Айнринг. — Альвочка твоя с ее остроухой родней могут обидеться. Вас по слухам можно поздравить?
— Поздравь, — кивнул я. — Но ты ведь не за этим меня нашел? Беспокоюсь, не закончить ли начатое собрался?
Собеседник с сомнением покачал головой.
— Ну что за прямолинейность? Разве так можно? Где намеки, иносказания, где попытки поймать на лжи и проникнуть в чужие замыслы?
— Не мое, — сказал я. — Вижу себя окованной железом дубиной, а не отравленным стилетом.
— Плохо!
— В целом конечно да, — охотно согласился с ан Айнрингом я, — но это когда стилетом ткнуть можно, а долбануть дубиной нельзя.
Убивец очень громко расхохотался, спровоцировав этим немало скверных взглядов за наш столик. То, что он ранее был с народом, привело «чистую» публику к неверным выводам.