– Это благородное желание, но пока вы не разберетесь со своим прошлым, то и не переборете нынешние приступы гнева.
У Эми начала вскипать кровь. Она чувствовала, как распаляется, впадает в бешенство и раздражается.
– Вы меня не поняли. Я должна избавиться от гнева, иначе буду худшей матерью на земле. И худшим человеком на земле.
– Ой-ой-ой. Уверяю, вы не худшая мать на земле. По сравнению с большинством вы просто супермама.
Эми посмотрела на дородную женщину, которая родила уже, наверное, миллион лет назад и не помнила, каково это – хоть один день провозиться с малышом.
– У вас есть дети?
Барб вытянула руку и отмахнулась от невидимой правды.
– У меня? Нет-нет. Мне не предначертано иметь детей.
Эми засмеялась.
– И вы утверждаете, что я хорошая мать, хотя сами вы не мать? Да как вы можете… Вы даже не понимаете. Как вы можете давать мне советы, если понятия не имеете, каково находиться на моем месте.
– Боже ты мой. Дело не в наличии или отсутствии ребенка. Дело в отношениях. С людьми. Вроде меня и вас.
У Эми окаменела челюсть и сжались кулаки. Она старалась дышать ровно, чтобы не выдать себя перед этой женщиной, которая знает, кто она, что сделала и где побывала.
– Тогда скажите, что вы обо мне думаете?
– В каком смысле?
– Как о человеке. Какова ваша профессиональная оценка меня как личности?
– Ну, не моя задача вас оценивать. Мое мнение о вас не имеет значения.
– Сделайте одолжение.
Эми выжидающе сложила руки на животе.
Барб выпрямилась, и с ее губ исчезла фальшивая улыбка.
– Ладно, если вы и вправду хотите знать, Эми, я думаю, вы страдаете от того, что никогда не имели отца. Ваша мать – сильная женщина, и вы росли среди сильных женщин, но обижены на нее, потому что она никогда не была жертвой, в отличие от вас. Она была довольна своей жизнью, а вы – нет. Вы подавляете чувства и обвиняете всех и каждого вокруг. Вы допустили, чтобы ваша жизнь зависела от случайностей. Все в вашей жизни случайно. Вы без проблем можете найти в своей жизни то, за что следует быть благодарной, – любящего мужа, двух здоровых детей, стабильный доход, но вы все это отбрасываете, потому что лелеете искаженные представления о том, какой должна быть ваша жизнь.
Эми выдохнула. Открыла рот и тут же захлопнула. Каким образом Барб сумела все это заключить из нескольких встреч? Почему смогла при одном взгляде разобраться в самой ее сути? Эми чувствовала себя оскорбленной, но все же впервые в жизни понятой. Эта женщина видела ее подлинную сущность, а не того человека, которым она хотела казаться. Эми могла бы бросить какую-нибудь злобную реплику и навсегда покинуть кабинет Барб или остаться и посмотреть правде в глаза. Увидеть ту женщину, которой она больше не желала быть.