За считаные секунды Ричард застегнул ветровку и выбежал из дома. Эми выдохнула, почувствовав резкую боль в груди. Уж не сердечный приступ ли это? Неужели эти события в итоге столкнут ее с края?
Она помассировала грудь, снова прошлась по дому и вернулась с фонариком в рощу. Ричард найдет Эмму, все лягут спать, и утром Эми полегчает. Этот звоночек заставит ее проснуться. Она начнет справляться со своим гневом или вернется на гипнотерапию. Когда-то она помогала. Тогда Эми была счастливее и спокойнее. Не так злилась на весь мир и была лучшей матерью.
Она бежала по лесу, и ветки хлестали по лицу. Эми следовала по собственным следам и слышала свой голос, тонкий и невыразительный, выкликая имя, которое тут же проглатывал лес.
* * *
Час спустя Эми и Ричард стояли на кухне, только что сообщив об исчезновении Эммы. В Лонгвью был маленький полицейский участок, и до сих полиция не появлялась в их жизни. Они не знали, какие полномочия у местных полицейских и как положено действовать в подобной ситуации.
По телефону им ответил некий Барри и сообщил, что Эмму внесут в общенациональную базу данных пропавших людей. Эми чуть не возмутилась – ведь ее дочь еще нельзя считать пропавшей, разве нет? Но положение было серьезным, неровные отношения между матерью и дочерью грозили вот-вот всплыть наружу. Полицейские поговорят с учителями в школе. Обыщут дом. Да и просто посмотрят на Эми – жалкую, обрюзгшую, взвинченную – и немедленно сделают соответствующие выводы.
– Они сделают объявление, хотя сегодня ночью, скорее всего, больше ничего не предпримут, – объяснила Эми.
– А нам что, лечь спать как ни в чем не бывало? Зная, что она… где-то там? Эми, а если ее кто-то похитил? Если ей причинят боль? Если прямо сейчас ее мучают, а мы сидим тут и чего-то ждем?
Эми вспомнила об отпечатке своей ладони на лице Эммы, о синяках и ссадинах на ее руках и ногах. Не превратится ли она сама в подозреваемую?
– Не знаю. К нам пришлют полицейских. Давай просто… Даже не знаю. Не знаю.
«Это ты виноват. Ненавижу тебя. Я не хотела заводить детей. Нужно было развестись с тобой, пока еще была возможность».
Через пятнадцать минут, во время которых они мерили шагами дом и проверяли, как там Роберт, у двери появились двое полицейских в помятой бежевой форме, с торчащими животами, мешками под глазами и сероватыми зубами.
– Мистер и миссис Таунсенд? Можно войти?
В их городке никогда не похищали детей. Тихий и затрапезный городок. Самые главные новости – о том, как взлетели цены на местном рынке или в хипстерском кафе, да о редких автоавариях. Но только не это. Такое – никогда. На их памяти точно.