На самом краю дальнего сектора полигона, в районе заброшенного и давно не использующегося макета здания, она обнаружила своего парня (ну да, можно уже так сказать… решение она приняла).
Тот тряс за грудки Единичку и сыпал ругательствами на языке, которого она не понимала.
Мазнув взглядом по энергетической проекции Единички, Чоу тут же заорала от забора во весь голос:
– Моше, отпусти его!
Преодолев оставшиеся двадцать метров, она винтом вкрутилась между мужиками и неожиданно сильно оттолкнула их в разные стороны.
– Он тебя может убить за секунду, если захочет, – нехотя проинформировала она Фельзенштейна, подходя к нему вплотную и обнимая его за талию.
Прижимаясь к его груди щекой.
– Что между вами случилось? – она продолжала разговаривать только с Моше, прекрасно зная Единичку и не рассчитывая, что тот вообще станет отвечать.
Следующее мгновение её изрядно удивило.
Моше замялся, как пятиклассник, пойманный на женской половине бани. А Единичка возмущённо сказал на жонг-гуо:
– Он решил, что я тебя собираюсь убить!
– Неожиданно. – Оценила она. – Пожалуйста, говори на Всеобщем?
– Ты можешь определить, правду ли я говорю? – врубил в лоб Единичка. – Даже я могу. Ты же, наверное, тем более? С твоей девятой ступенью?
– У меня чуть иная специализация, – не стала скрывать Чоу. – Мне надо держать тебя за руку.
– Держи. – Единичка, к её возмущённому удивлению, рывком оторвал её от Моше и сунул ей в ладонь свою руку.
Ладно, поругаться можно будет и потом. Хань презрительно хмыкнула и переместила пальцы на запястье, как полагалось в данном случае.
– Можешь говорить, – разрешила она Единичке.
– Моше, ты был неправ в своих подозрениях на мой счёт. – Отчеканил Алекс. – У меня и в мыслях не было двигаться в ту сторону, которую предположил ты. Мои планы ни прямо, ни косвенно не связаны с тем, чего ты испугался и в чём обвинил безосновательно меня. Чоу, подтверди?
– Не врёт, – дисциплинированно согласилась ЮньВэнь, выпуская запястье Единички и старательно вытирая руку о его же куртку. – Ты потный, – пояснила она в следующий момент.
– Меня твой боров грел, – проворчал Алекс, разворачиваясь спиной и начиная собирать разбросанные макеты гранат.
– Блядь. Вот же… – дальше Фельзенштейн снова продолжил на непонятном языке.
Было очевидно, что это тоже ругательства.
– ЮньВэнь, ты бы не могла теперь оставить нас и вернуться в номер? – моментально повеселев, распорядился Моше.
Чоу фыркнула и, не говоря ни слова, в кигуруми и босиком направилась обратно.
– Вот сейчас Корпус обхохочется в недоумении. – Раздался сзади безэмоциональный голос Алекса. – Когда она обратно в розовой пижаме и босиком почешет через всю территорию.