Между пятым и вторым порогами река углублялась в пустыню на западе, делая огромную петлю почти в тысячу лиг пути. Посланные Нарой гонцы имели преимущество в пять дней и срезали путь через излучину по караванной дороге. Номарх Асуана прочитал доставленное ими послание задолго до того, как флотилия, преодолев первый порог, оказалась в долине Египта. Начиная с этого момента плавание превратилось в триумфальную процессию.
По обе стороны реки бурлила жизнь, принесенная вновь пришедшими водами. Крестьяне вернулись в свои деревни, и обработанные поля уже зеленели всходами. Завидев лодки, жители селений собирались на берегу и махали пальмовыми ветвями. Они бросали в реку цветы жасмина, и течение несло их рядом с бортами кораблей. Люди плакали от радости, выкрикивали слова похвалы и благодарности героям, возвращающимся из темных, таинственных южных пределов земли.
В каждом городе на берегу путешественников встречали правитель, знать и жрецы, после чего радостная процессия направлялась в храм. Героев потчевали, чествовали и осыпали лепестками цветов.
Таита и Фенн сходили на берег вместе с остальными. Фенн впервые в этой своей жизни видела страну, которой некогда правила. Никто в Египте не узнал бы ее или Таиту в их нынешнем обличье, поэтому Таита рассеивал заклинание сокрытия, под сенью которого они так долго скрывались. Тем не менее они прятали лица под накидками, оставляя снаружи только глаза, и смешивались с толпой.
Пока Таита объяснял и описывал все, что происходит вокруг, глаза у Фенн сияли от удивления и восторга. До этих пор ее воспоминания о былом оставались туманными и отрывочными, и даже они восстановились при помощи Таиты. Зато теперь, стоя на родной земле, девушка вспоминала все. Лица, слова и деяния из минувшего столетия стали свежи и отчетливы, как если бы это случилось всего несколько лет назад.
Под Ком-Омбо путешественники высадились под могучими стенами храмового комплекса. Из плит песчаника были вытесаны гигантские скульптуры богов и богинь. Пока на берегу верховная жрица и ее свита приветствовали гостей, Таита и Фенн пробрались через лабиринт пустынных коридоров храма Хатор в сумеречную прохладу внутреннего святилища.
– Вот здесь я впервые увидел образ твоей духовной оболочки в нынешнем ее виде, – сказал ей маг.
– Да! – прошептала она. – Я помню это место очень отчетливо. Помню, как я плыла к тебе через священный пруд. Помню слова, которыми мы обменялись.
Девушка помедлила, как будто восстанавливая их в памяти.
– «Фи! Как ты можешь не знать меня? Ведь я Фенн», – повторила она тем милым детским голоском, от которого сердце Таиты затрепетало.