Но впервые в жизни меня обвинили в том, что свои способности я намеренно использовал во вред. Да, я уже обдумывал эту гипотетическую версию пару часов назад, но одно дело представлять, что о тебе могут подумать, и совсем другое – убедиться, что уже подумали. Вот этот самый человек, эта молодая женщина со спокойным голосом, эта обитательница такой же марсианской научной станции, как та, на которой ты сейчас находишься, – она твердо уверена, что ты убил ее отца, применив некие ментальные практики, или выудив из его подсознания чудовищ, или внушив ему что-то…
– Вам нечего возразить? – поинтересовалась она. – Это даже хорошо, что вы не отрицаете свою причастность…
– Татьяна… – Я старался придать дрожащему от возмущения и напряжения голосу убедительности. – Я понимаю, в каком вы сейчас состоянии, я искренне соболезную вашей утрате…
– Ах, бросьте! – перебила меня она. – Ну к чему все это? Не лицемерьте. А что касается моего состояния – о нет, вы ошибаетесь, если считаете, что имеете о нем представление. Я только что написала обличительный пост в астранет. Мне осталось только щелкнуть пальцем – и правда о вас разлетелась бы по всей сети. Но отец учил меня быть милосердной. Поэтому я решила дать вам шанс самому признаться в содеянном. Покаяться. Если вы напишете в своем блоге… если честно расскажете, как все было… если сонм ваших подписчиц узнает, кто вы такой на самом деле… Что ж, мне этого будет достаточно.
«Она неадекватна! – догадался я. – У нее истерика, шок, замещение реальности – или как там это называют настоящие психологи?»
– Татьяна… Вы правы, будет лучше, если я сам расскажу обо всем. Благодарю за эту возможность. Но вот проблема – АРОЭ-одиннадцать с минуты на минуту накроет свирепая буря: даже вас я слышу через жутчайшие помехи, а уж астранет и подавно недоступен. И если уж вы заговорили о милосердии, я прошу вас дать мне отсрочку. Через восемь часов буря стихнет, сюда прибудет офицер Военно-космических сил, он уже связывался со мной – я напишу признание под его присмотром.
– Через шесть, – поправила меня она. – Буря утихнет через шесть часов. Если через шесть часов и одну минуту в вашем блоге не появится новая запись…
Да вы озверели, что ли?! Сначала двенадцать, затем восемь, теперь шесть! Вы задались целью вообще лишить меня времени?
– Хорошо, Татьяна, договорились. Если позволите, у меня к вам вопрос: ваш отец вчера поздно вечером или ночью случайно не связывался с вами? Вы с ним разговаривали?
Но по ту сторону уже никого не было, одно лишь шипение в эфире.
Зато буквально сразу пришел вызов от Маркеса. И я был почти рад его услышать после всего, что мне тут наговорили эти двое.