– Увольте! Я архаист. Не люблю все электронное… – Браннер протянул ему бумажный посадочный талон.
Капитан отправил его во внутренний карман кителя. Туда же перекочевал и паспорт Браннера.
– Миша! – Хельги легонько дернула его за рукав.
Таможенник опомнился. Отт… Балл в пользу Хельги.
– Ваша спутница также подлежит индивидуальному досмотру.
Ниточка улыбнулась нагло и распутно.
– Спутницу зовут Аглая Львовна Мишон. Ну, чтоб вы знали.
А Браннер все с тем же обезоруживающим дружелюбием добавил:
– Обожаю, знаете ли, путешествовать с любознательными студентками. И взору моему отрада, и умам их юным – полезная пища…
В этот миг Лещов почувствовал: вот она, ситуация, когда один человек в погонах представляет всю мощь Империи с ее законом, верой, порядком, передовой наукой и могучей техникой, а противостоит ему обаятельный злодей, интеллектуал выдающейся увертливости и сногсшибательной борзости.
Капитан переглянулся с Хельги и узрел в ее глазах ровно то же самое чувство плюс еще что-то женское, чисто женское, весьма злое.
«Я его возьму, – сказал себе Лещов, – я его точно прихвачу. Помогай-то Бог!»
Аглая Львовна отдала ему свой талон – квадратик плотной желтоватой бумаги – вместе с паспортом.
– Прошу вас, разденьтесь, пожалуйста, до нижнего белья.
– Что ж, извольте, – с улыбкой взрослого, общающегося с детьми, ответил Браннер.
– Налюбуйтесь моим телом вдоволь! – бросила Лещову Ниточка.
– О, я, к несчастью, буду лишен этой радости… – И он указал Хельги на второй досмотровый стол.
«Группе внешней поддержки, срочно: коррекция задачи – досмотр не одной, а двух кают».
Разумеется, в спецбоксе хватало собственного штатного персонала. Но… если хочешь, чтобы важное дело было сделано хорошо, займись им сам. Поэтому капитан лично помог Браннеру правильно лечь под сканер, лично отрегулировал прибор, лично включил его, лично проследил за фиксацией результатов сканирования. И… не размыкая уст, приглядел за Солнцеволосой. Та действовала сноровисто и время от времени бросала взгляды в его сторону: как там справляется таможенник Лещов, не лажает ли? Они улыбнулись друг другу. И сейчас же Меркурий поцеловал Венеру, а над пустошами Марса встало четырнадцать радуг.
«Молодец, Солнцеволосая, по баллу нам обоим…»
Ниточка смотрела на обоих с холодным презрением. И… чем там у нее любоваться?! Лещов предпочитал женщин в теле. Разве что грудь…
Тут капитан мысленно выругал себя за то, что изменил Хельги неосторожным взглядом.
Браннер лежал, не угашая улыбки, спокойно, расслабленно. Каждой клеточкой излучал лояльность законной власти. Изрядно волосатое тело его пребывало в великолепной спортивной форме. Ни грамма лишнего жира, рельефные мышцы, пресс как у профессионального бойца…