– Что ни говори, а здорово сотворён мир, с отделкой исключительной, до крапинки на какой-нибудь букашке или цветке. А вот человек в недоделке остался. Главное, так сказать, сотворение, цель жизни – и с недоделкой, словно кто помешал. А недоделка-то знаешь где, Игорёша? В мозгах!
Плеснул и я себе в рюмку из нержавейки.
– Так точно, товарищ генерал, в мозгах, – подтвердил, выпив и ожидая продолжения, ещё более интересного.
– Да хрен с ним, с полковником этим. Гоняй тараканов в своей голове. В его башке точно не получится.
Каждое утро тогда только этим и занимался – гонял тараканов, но если за долгую жизнь в будущем так и не научился по некоторым вопросам находить компромиссы, то в этой, когда молодое сердце ещё остро чувствует и щемит в груди от досады, подавно.
Сбросив с плеч плащ, поднялся, потянулся и заметил в степи тёмное пятно, будто кто-то плохо положил на полотно краски. Мазнул завершающим штрихом не из той палитры. Сердце от восторга забилось быстрее: зубры идут! А за ними вскоре появится и племя!
Настроение пошло в гору. Смутную тревогу – а жив ли ещё старик Яххе? – тут же отогнал. «Не буди лихо…»
Зашелестели дубы, будто соглашаясь.
Племя Зубров появилось спустя неделю. Они пришли с запада. До сих пор не понимаю, как им удаётся идти за стадом лесами и в удалении на день пути. Может, шаман что-то неведомое мне знает?
Свои чумы Зубры поставили, как и год назад, у балки, но ближе к реке. Пока мои соплеменники обнимались и тёрлись щеками со знакомыми, я заметил среди Зубров много новых лиц. И одежда их имела отличия. Зубры, как и мы, раньше носили меховые юбки и накидки-пончо. От Лосей у нас появились штаны, кухлянки и мокасины, и Зубры тоже со временем сменили свои одежды. А незнакомцы, встреченные среди них, ходили в набедренных повязках из шкур, были обуты в сандалии, кожаные ремни от подошвы охватывали щиколотки и вились по икрам почти до колен. Их тела покрывали красные татуировки – волнами, галочками, чёрточками и точками они украшали не только спину, грудь и руки, но и лица.
Чтобы удовлетворить любопытство, а появление чужаков среди Зубров меня ещё и встревожило, я поспешил найти Яххе. Впрочем, сделать это было не трудно. Сразу пошёл к одинокому чуму, стоящему метрах в пятидесяти от стойбища, почти у реки.
Старика там не оказалось. Сел на крутом бережку и стал смотреть на реку. Мутная вода кружила, с хлюпаньем и журчанием вскипала в воронках, несла охапки водорослей и прелых веток. Крупная бабочка с сине-красными крыльями порхала над кувшинками. Какая-то рыба ударила хвостом, и цветастый летун оказался в воде. Сверкнула на солнце серебристая чешуя – и остались только круги.