- Лекарь все убрал. Будут два шрама, но главное, что в крыльях нет важных артерий, ты не потеряла много крови. Проспала два дня под зельями, но выглядишь неплохо.
- Два дня?! Боги! Платье! Αннабет! Габриэл! Мне надо… я должна вернуться в школу…
Я начала сползать с постели, и только наткнувшись на взгляд потемневших глаз Бастиана, осознала, что голая. Он сейчас смотрел так, как однажды на первом курсе. Когда мы разделись на поляне, а он был призраком. Тогда я тоже не понимала, что происходит в его голове и что вообще чувствует это огненное недоразумение.
- Ты называешь меня Деллин? - жалобно спросила я.
Он сгреб меня в объятия, уже остoрожнее. Боль почти утихла, стало и холодно и жарко одновременно. Чувствуя себя полной неудачницей, которая расклеилась, услышав пару ласковых слов, я заглядывала в лицо Бастиану, силясь увидеть там ответы на все свои вопросы.
- Как давно?
- Не знаю. Не решил. Ты иногда говорила, пока спала. И мы часто говорили во сне. Почему ты не сказала, что это были не только мои сны, Делл?
- Потому что я тоже не знаю, кто я. И боюсь, что если громко прокричу “Я - Деллин!”, а потом сделаю что-то не свойственное мне, то снова увижу в ваших глазах разочарование. Как тогда, в доме Кеймана.
- Помнишь, Брина жаловалась, что после пересадки я изменился? Она меня боялаcь. Думала, что я уже не ее брат. Я ее понимаю.
- Так когда ты допустил мысль, что я все ещё Деллин?
Бастиан пожал плечами. Он не замечал, похоже, полностью погруженный в мысли и разговор, но я буквально млела от того, как он перебирал мои пальцы, гладил запястье, исцарапанную ладонь со следами впившихся ногтей.
- Когда ты говорила с Бриной, наверное. Или когда сидела в кабинете, испугавшись силы. Ты боялась ее, как боялась стать Таарой. И я подумал, что, возможно, часть тебя все же выжила. И я придумывал себе оправдания, почему хочу тебя увидеть, но не могу пригласить на ужин или просто взять и запереть в спальне. А ещё ты вернулась богиней, и мне казалось, что должна будешь выбрать бога. От того, какого именно, зависело бы существование Штормхолда, но точно не смертного короля. Хотя Крост так стремился утешить мое эго, что даже дал должность в школе.
- Думаешь, поэтому? – Я фыркнула.
Представить Кеймана, заботящимся о гордости Бастиана никак не получалось.
- Ну не думает же он, что я способен кого-то чему-то научить?
Флер сна постепенно исчезал, боль тоже утихла, и во мне проснулись типичнo девичьи чувства: стеснение из-за близости парня, нервная дрожь от его поглаживаний, которые становились все наглее и миллион давно забытых сомнений. Я даже на секунду закрыла глаза, чтобы насладиться моментом, в который единственная моя проблема – что делать, если тебя нагло соблазняют, а ты не можешь не соблазниться.