Дарья помотала низко опущенной головой.
Распрощавшись с девушкой и выйдя на улицу, сыщик сел на лавочку возле палисадника Селезневых и достал мобильный телефон. Позвонил Мартынову, узнал, что группа только-только прибыла к мосту ниже Заборья и собирается выгружаться. Стас сообщил, что будет позже, и отправился к Евгении, к которой появились вопросы.
Доковыляв до ворот, встретил там Аню и умильную Занозу, с подозрительным пристрастием наблюдавшую за соседскими курицами. Деланое равнодушие таксы ее хозяина не обмануло.
— Ань, фон Маргаритовна вообще-то охотничья собака, — с улыбкой напомнил сыщик. — Смотри, проморгаешь, соседи кур недосчитаются.
— Дак мы заплатим, — безмятежно заявила девочка. — И вообще-то я не проморгаю. А фон Маргаритовна — приличная собака.
— Ну-ну, — усмехнулся Гущин и вспомнил несколько бесславных стычек коротконогой таксы со столичными голубями. — Пожалуй, ты права.
* * *
Евгению майор нашел на кухне. Та крутилась между разделочным столом и плитой, где аппетитно булькал борщ и жарились котлеты. Увидев сыщика, Львова обрадовалась:
— Вы вовремя, Станислав. Сейчас обедать будем.
Гущину совсем не хотелось портить настроение хозяйке. Как известно, качество блюд напрямую зависит от душевного спокойствия повара.
Взяв паузу, майор дождался, пока Львова выключит огонь под кастрюлей и переложит котлеты со сковородки на блюдо. Сидя на крайне неудобном барном стуле у высокого разделочного «островка», он некоторое время наблюдал, как депутатка ловко накрывает стол, выставляет нарядные столовые приборы. Понимая, что за этим последует приглашение всех-всех на обед, Гущин приступил:
— Евгения, нам надо поговорить. Сядьте, пожалуйста.
Львова выполнила просьбу, села напротив и поставила локти на столешницу.
— Слушаю вас, Станислав.
— Евгения Сергеевна, — протокольно приступил майор, — почему вы не рассказали о том, что в вечер пятницы поругались с Ларисой?
Депутатка подняла вверх аккуратные выщипанные брови.
— Поругалась? — переспросила она, и Гущин сразу понял, что некорректно сформулировал вопрос. Как могла депутат Госдумы «поругаться» с деревенской девочкой-прислугой?! Но Львова уже сама скорректировала вопрос ответом: — Я сделала Ларисе замечание, Станислав Петрович. Попросила ее одеваться на работу менее откровенно.
— А как она была одета?
— Вызывающе. — Львова вскинула подбородок. — И мне казалось, что об этом не надо упоминать людям, которые видели ее… тело.
«В том и дело, что тело, — мысленно зарифмовал майор. — Причем облепленное мокрым платьем, разрезанным к тому же».